Троя против всех

В Уамбо нет ни одной семьи, которой не коснулась бы война. Все ужасы творились прямо здесь, на виду у мирного населения. Мужей пытали и убивали на глазах у жен, сыновей – на глазах у матерей; детей насильно вербовали в солдаты. Южноафриканские самолеты «Импала» и советские МиГи летали над городом денно и нощно. Так же, как было две страны внутри одной, было и две войны: первая – опосредованная война между Восточным блоком и союзниками США, а вторая – после подписания Нью-Йоркского договора в 1988‐м – уже настоящая гражданка без особого вмешательства извне. Эта вторая оказалась самой кровопролитной из всех войн на Африканском континенте. После попытки мирных выборов в 1992 году потерпевшая поражение партия Савимби начала мобилизацию военных сил. Ответом стал «луандский погром»: в День Всех Святых карательные отряды МПЛА вырезали больше тысячи кадров УНИТА, находившихся в Луанде, включая вице-президента Жеремиаша Читунду, правую руку Савимби. К началу 1993 года восемьдесят процентов территории страны находились под контролем УНИТА, но МПЛА удалось временно удержать несколько ключевых точек – Уамбо, Маланже, Куито. При битве слонов эта «трава» пострадала больше всех: в 1993‐м за пятьдесят пять дней непрерывных боевых действий Уамбо был разрушен практически до основания. Сотни тысяч беженцев заполнили лагеря для перемещенных лиц и муссеки на окраинах Луанды. К концу войны численность населения Луанды выросла c четырехсот тысяч до четырех миллионов. Среди перемещенных оказалась и семья Карлуша. Когда в осажденном Уамбо начался голод, они с отцом отправились на поиски провианта. Обошли все окрестные лавраш, садово-огородные участки в черте города, и ничего не нашли. Думали податься в поля, где росла маниока, но вовремя одумались: гарантия подорваться на мине была почти стопроцентной. Когда шли через Верхний город, начался артобстрел. Видели, как какому-то человеку, выбежавшему из дома, чтобы набрать в колодце ведро воды, снесло полголовы шрапнелью. На следующий день они покинули Уамбо, не взяв с собой ни вещей, ни даже удостоверений. На попутках доехали до провинции Лунда-Норте, где надеялись наняться на работу в алмазном прииске. На подъезде к КПП отец Карлуша поднимал кулак и выкрикивал «Irmão!»: так приветствовали друг друга в УНИТА. Если бы им попались солдаты МПЛА, их могли бы убить на месте. В МПЛА полагалось говорить «camarada», в ФНЛА и УНИТА – «irmão»[188]

. Если ошибешься, выберешь не то обращение (а ошибиться тут ничего не стоит, ведь солдатских форм ни у кого нет), через несколько минут ты уже будешь копать собственную могилу. Говорили, что возле каждого блокпоста имеется небольшое кладбище для тех, кто выбрал неправильное приветствие. Но Карлушу с отцом везло, им попадались свои, и денег, которые отец держал наготове в кармане, хватало на то, чтобы их отпускали с миром. Потом был четырехмесячный постой в Сауриму, где они примыкали то к полулегальной артели алмазных старателей, гаримпейруш, то к группе уличных менял, но так и не смогли заработать денег и чудом не умерли от голода. В конце концов в начале 1994‐го они добрались до Луанды и осели в пригороде Какуако, где селились многие овимбунду. Кстати, португальским до прибытия в столицу они почти не владели. Вопреки утверждению всезнающего Синди, португальский язык приобрел в Анголе статус лингва франка не столько в результате колониальных эдиктов (распространявшихся в основном на жителей побережья), сколько в результате этой страшной войны: трем с половиной миллионам перемещенных лиц со всей страны потребовался общий язык. Люди из Уамбо, сулануш, жили теперь бок о бок с «северянами» (нортеньюш), а от их родного города осталось одно пепелище. Да и не только от их города. Девяносто пять процентов мостов и дорог, восемьдесят процентов заводов, больниц и школ в стране были разрушены. Четыре миллиона перемещенных лиц. Двадцать миллионов мин, ждущих следующей жертвы.

На этом пепелище и возникла местная хардкор-сцена. Она началась с группы Before Crush, чей фронтмен Уилкер организовал сиротский приют в здании заброшенной фабрики. Там же, во дворе приюта для детей войны, под плакатом «Hardcore lalimwe eteke ifa»[189]

, прошел первый в истории города рок-концерт. Теперь это ежегодный фестиваль с участием всех звезд: Before Crush, Neblina, Black Soul, Nothing to Lose, Dor Fantasma, Amnesia, Instinto Primario, Mental Grave, Last Prayer, Singra, Paralelo State… Благодаря связям Карлуша для луандской группы Troia Contra Todos (бывшая Luz e água) тоже нашлось место.