Тройной переполох

Гроверу очень не понравился объект для транспортировки. Возможно, потому, что единорог объявил во всеуслышание, что Гровер – «самый потасканных из всех» и «пусть держится подальше от моей чистой белой шкурки».За это острый на язык волк посмеялся над небольшим по размеру «жеребцом» и жестоко преобразил его в «пони». Гровер никогда не скрывал своего обширного опыта, но сейчас, перед Иви, упоминание о прошлых многочисленных связях его напрягло. Тем более, по его мнению, Дюк отставал совсем ненамного. К тому же то, чем раньше волк гордился, из уст белого пони звучало как-то… скабрезно. В доме залетали искры.

- Девочка, - царственно обратился новоприбывший к Иви, - ты здесь самая приличная. Разрешаю тебе почесать мне бочка перед сном.

- О диван почешись, - грубо ответил Гровер, который мгновенно заподозрил «жеребца» в потенциально дурном влиянии на лисичку.

- Давайте не будем ссориться, у нас еще большая дорога впереди. Придется привыкать друг к другу, - дипломатичный Лесли старательно улыбался единорогу и пытался увести того от волков и Иви. Но «жеребец» уже наметил интерес и не был намерен отступать.

- Она самая приличная из вас, пусть она мне хоть спальню покажет, - раскапризничался он, топоча копытцами.

Иви вздохнула. Не стоит скандалить перед сном. И так все уставшие, расстроенные, нервные. Успокаивающе погладив Гровера по руке, лисичка повела единорога в небольшую хозяйственную комнату с пустыми полками. Пока в доме не появились постоянные проживающие, в нем не было мелких сувениров, декора, и, конечно, ломящаяся от запасных вещей в обычных жилых домах кладовая стояла гулко свободная.

- До чего меня довели, - с надрывом произнес единорог, осмотрев комнатку, - где приходится копыта ставить. А все мое бесконечное терпение виновато, поистине золотое сердце у единорогов! Валентайн!

- Что? – не поняла Иви.

- Валентайн меня зовут. А тебя как?

- Иви. Приятно познакомиться.

- Растущая, значит. Хочешь со мной переночевать? Не доверяю я этим звериным мордам за дверью. Блудливые, печати негде ставить. Я, со своей тонкой душевной организацией, рядом с ними прямо чешусь весь, и копыта ноют. Клянусь сочной травой, дорогая, они начнут приставать к тебе ночью. Так что можешь оставаться здесь, только коврик себе принеси. Ах, как жаль, что ты не девственница. Тогда мой подвиг по твоей защите был бы более весом. Но, что уж тут, защитим остатки твоей крошечной нравственности.Единорог болтал и болтал, крутясь на месте и приноравливаясь к месту своей случайной ночевки, не замечая сконфуженности лисы.

- Спасибо, уважаемый Валентайн, очень лестное предложение, но у меня наверху спальня. Спокойной вам ночи.

Быстро пробормотав слова прощания, красная от стыда Иви вылетела из кладовой, прикрыв за собой дверь, и сразу уткнулась к грудь поджидающему Дюку.

- Все хорошо? – он обнял ее за плечи и поцеловал в макушку.

- Да, - шепотом ответила лисичка, - только пошли быстрее на второй этаж, чтобы Валентайна не расстраивать. У него тонкая душевная организация.

Волк молча покачал головой и нечитаемым взглядом посмотрел на дверь, за которой приготовился ночевать ворвавшийся в их жизнь оплот нравственности.Вместо того, чтобы идти к лестнице, куда его тащила лисичка, Дюк поймал ее за талию и с удовольствием поцеловал в хрупкую шейку, щекоча губами и вызывая мурашки на чувствительной коже. Иви от неожиданности ахнула, сразу прикрыла рот ладошкой, но звук уже было не поймать.За дверью кладовой возмущенно запыхтели и затопотали. Валентайн услышал бесстыдные непотребные звуки и выказывал праведное возмущение.

Иви вырвалась из рук улыбающегося Дюка и птицей взлетела по лестнице. Она в чем-то понимала единорога. Одинокая девушка среди трех мужчин, не родственница, не невеста. Так, партнерша по случайной связи с приезжими волками, связи волнительной, но краткосрочной. Другая бы оборотница пожала плечами и забыла. А Иви, Иви смущалась, терялась в собственных мыслях.  Щеки пылали, шея хранила ощущения губ. Лиса ахнула, приподняла подол и застучала туфельками по ступенькам еще более бойко.

Волк, качая головой, пошел за лисой. Он сам не очень понимал, как короткий заезд в провинциальный город по делам превратился в целых ворох проблем и ответственности, но сдаваться не намеревался. Его волк считал маленькую лисичку парой, да и сам Дюк глаз не мог отвести от эмоционального, стыдливого, нежного лица девушки. Ему даже понравилось смущать. А еще больше заводило, как стыдливость лисички после их с братом ласк переходила в настоящую страсть. Ну красота же.Со второго этажа раздался тихий вскрик. Волк ухмыльнулся, брат-таки поймал бегущую лисичку.Охота – важная часть удовольствия. Дюк легко взбежал наверх, тенью проскочил в комнату мимо брата, обнимающего слабо вырывающуюся Иви.

- Гровер, не надо тут, отпусти меня, - слышен был шепот девушки.