Троица. Охотники на ведьм

– Да, она из крестьянской семьи. Мы познакомились, когда вместе работали в поле, а позже, когда она повзрослела, мы поженились.

– Ваши родители не были против?

– Конечно нет! – Орсини побледнел, начиная понимать, к чему ведет инквизитор. – Я осознаю, что подобный брак покажется странным в наше время, но мы с Анной любим друг друга…

– Я вижу эту ситуацию так: ваши родители бежали из дома от справедливого суда святой инквизиции. Купив здесь землю и осев, они сблизились с крестьянами. Всем известно, что среди крестьянских женщин и девочек много прислужниц сатаны. Крестьянские девки занимаются знахарством, устраивают шабаши, сношаются с бесами, а то и с самим дьяволом!

Глаза Орсини полезли на лоб, он потерял дар речи, лишь жестикулируя и издавая неясные стоны и всхлипы. Между тем инквизитор продолжал говорить, следя, чтобы секретарь заносил в протокол каждое его слово:

– Таким образом, вы женились на одной из ведьм, дабы продолжить грязные деяния ваших родителей. Вы породили два мерзких плода греха и порока, продолжая свой дьявольский род и очерняя наш мир скверной…

– Нет, это неправда! – голос Альберто Орсини сорвался на крик. – Все это ложь и выдумки. Ничего подобного никогда не было. Мы честные и набожные люди!

– Так признайтесь же в своих грехах, господин! Очистите свою душу, я могу помочь вам изгнать дьявола и предать вас свету Божьему!

– Вы меня не слушаете?! Вы не правы! – он упал лицом вниз и заплакал, понимая, что обречен.

– Я вызываю свидетеля, нашего брата, приора из городского монастыря, который обнаружил, что дочь подсудимого, Мария, скорее всего, является малефикой10 и, по нашим подозрениям, спит с бесами, а также занимается магией. Прошу не упоминать имя приора в протоколе для соблюдения анонимности.

Орсини вновь вскочил на ноги, услышав имя своего чада.

– Моя дочь ни с кем не спит, она невинна!

– Вы лично проверяли, невинна она или нет? – усмехнулся Якоб.

Духовник из города оказался маленьким полноватым человечком в рясе. Он скромно вышел в центр зала и выжидающе посмотрел на инквизитора.

– Расскажите нам, как вы познакомились с семьей подсудимого?

– Его семья часто бывает в нашем монастыре. До недавнего времени они были в рядах прихожан.

– И как вы догадались, что они являются дьяволопоклонниками?

– Упаси Господь, чтобы хоть раз мне в голову пришла такая мысль! Но со временем я стал пристальнее наблюдать за женой и дочерью господина Орсини, потому что они зачастую вели себя как-то подозрительно.

– В чем же выражалась эта подозрительность?

– Они часто отвлекались и перешептывались друг с другом во время мессы11. Мне это не нравилось.

– Лживый поганец! – разгоряченный пленник бросился в сторону священнослужителя, но палач вовремя успел натянуть веревку и рывком вернуть его на место. Орсини захрипел и закашлялся, держась за горло.

– Воистину дьявол вселился в этого человека! – подлил масла в огонь приор и перекрестился. – Тебе нужно научиться смирению, а не клеветать на служителя господня.

– Что было дальше? – спросил инквизитор, расхаживая по залу с важным видом.

– Во время исповеди Марии, дочери подсудимого, я попросил ее снять платье для того, чтобы проверить, нет ли на ней дьявольской метки. Ведь всем известно, что дьявол метит своих служителей особыми знаками. Я должен был убедиться, что мои подозрения верны.

– Что же она ответила?

– Она отказалась, обозвала меня оскорбительным словом и покинула храм, вероятно, опасаясь, что ее истинная сущность вскроется.

Палачу вновь пришлось приложить усилия, чтобы удержать обвиняемого на месте. Несмотря на долгие часы голода и холода в темнице, Альберто Орсини вдруг обрел силы. Его глаза горели яростью самой преисподней.

Инквизитор поблагодарил свидетеля за показания и вернулся к своему месту за столом, теребя в руках Библию и напряженно думая.

Даймонд наблюдал за всем действом не без скуки. Он был человеком из иного теста, его не очень затягивали хитрости судопроизводства священного трибунала. Он привык работать руками, а иногда и ногами, чтобы вовремя уйти с места вершимого им суда.

– Как долго это будет продолжаться? – шепотом спросил он, наклонившись к Гансу.

– Недолго. Как я слышал, мастер Якоб всегда делает свою работу быстро. В этом вы похожи, не так ли?

Даймонд кивнул и откинулся спиной на холодную стену. Как бы там ни было, стоило досмотреть это зрелище до конца, раз уж он начал, да еще и приложил руку к его постановке.

– Я предлагаю вам, господин Орсини, – громогласно объявил Якоб, – дать письменные показания и заверить их подписью. Разумеется, трибунал ожидает от вас искренности. Мы хотим знать о каждом еретике в вашем роду, хотим знать о каждом вашем крестьянине, занимающемся колдовством, о ваших тайнах, скрываемых вами и членами вашей семьи от глаз честных и добрых христиан.

Орсини молчал. В его испуганном, задерганном разуме уже выстроилась та самая картина, которую обрисовал ему похититель незадолго до прибытия в это проклятое место. Теперь ему предстояло то, о чем он был предупрежден. Он собрался с силами, поднял голову и ответил:

– Нет.