Троица. Охотники на ведьм

Встревоженный рыжий кот, почуяв, что его хозяйку постигла жестокая участь, зашипел, словно змея, и стремительно бросился прочь из хижины, скрывшись в ночи. Даймонд, стараясь унять дрожь в окровавленных руках, принялся спешно собирать свое добро, после чего стянул с перекладины одежду и с большим трудом облачился в нее, игнорируя покалывающую боль в плече и спине. Захватив седельные сумки и опоясавшись мечом, он вышел на улицу и принялся спешно седлать коня при свете полной луны, которая теперь показалась ему зловещей и чужой.

– Мы уходим, дружок, – приговаривал он. – Здесь небезопасно.

Когда все приготовления были завершены, Даймонд вернулся в хижину. Ведьма лежала в бадье лицом вниз. Она не дышала. Ее руки беспомощно свисали с краев бадьи, а ноги торчали в разные стороны. Охотник ухватился за незажженный факел на стене у дверного проема и сунул его в очаг, поглядывая, как пламя охватывает горючую часть и постепенно разгорается, набирая силу.

– Прости меня, Эльза, – тихо произнес Даймонд и, выйдя из хижины, бросил факел на соломенную крышу, которая подхватила пламя и, радостно затрещав, запылала, на глазах превращаясь в большой красивый костер на фоне звездного неба.

Даймонд, тяжело дыша, поднялся на испуганного коня и сжал поводья.

– Пора домой, дружок! Инквизитор ждет.

Пока конь несся по полю, ударяя копытами о траву, Даймонд впервые за очень долгое время обратился с молитвой к Богу. Кажется, теперь он по-настоящему верил.

Глава V.

18 лет назад,Каринтия, Австрия.

Даймонд обожал те редкие деньки, когда они с дядей и Патриком выбирались за пределы замка. По обычаю первым делом они шли на охоту, а уже после, ближе к обеденному времени, выбирались из своих земель с добычей, чтобы обменять ее в ближайшей деревеньке или же, если старик был не против, забраться подальше и продать ее в Берге.

Старый Арнольд не всегда ходил с ними. Чаще всего он оставался на своей излюбленной башне и следил свысока за их владениями. С ним всегда был его лук, и он ни разу, сколько Даймонд помнил, не снимал с пояса длинный меч, украшенный красным крестом на круглом навершии рукояти. Из прочитанных в библиотеке старинных рукописей, написанных его предками в крестовых походах, мальчик знал, что такой символ носили тамплиеры.

– Этот меч выкован из дамасской стали, привезенной моим прадедом из Святой земли, – говорил дядя, показывая Даймонду клинок. – Острее и крепче дамасской стали ты не найдешь во всей Империи, малыш. Когда-нибудь этот меч станет твоим.

Старик не уточнял, когда именно, но мальчик и сам понимал, что он имел в виду. После смерти дядюшки Даймонд останется здесь за главного. Тогда-то он и восстановит замок. Он верил в это, правда, пока не знал, как именно это сделает. Для начала нужно было найти целую ораву крестьян, а уже после подумывать о том, как и что они будут отстраивать.

В тот теплый летний день Арнольду нездоровилось. Когда мальчики вернулись с охоты с небогатой добычей, он хмуро глянул на две маленькие тушки рябчиков, что они подстрелили, и неодобрительно фыркнул.

– Что же, попытайте счастья с тем, что есть, – пожал плечами он. – Возьмите с собой шкуры, попробуйте продать их. Ах, да, – старик протянул Патрику свой старый, но добротный лук и стрелы к нему, – попробуйте продать и его.

– Но как же вы без лука, милорд?! – удивился Патрик.

– Ничего, сделаю новый. Чего-чего, а дерева у нас тут хоть отбавляй. Как раз займусь этим, пока вы будете в дороге.

– Почему ты не едешь с нами? – огорчился Даймонд.

Старик покачал головой и ответил своей любимой фразой, которой отвечал всякий раз, когда не хотел выходить из дома:

– Лорд не может оставлять свой дом без охраны, Даймонд. Вы ступайте, а я присмотрю за нашим гнездом c башни.

Во дворе юноши погрузили в небольшой воз все предназначенные для продажи товары и запрягли лошадь. Это была старая кляча с растрепанной гривой и вытертой шкурой рыжего цвета. Как бы Даймонд ни старался привести ее в порядок, начисто натирая худые бока, прежнего вида ей уже было не вернуть. И все же он любил эту лошадь, а она, судя по радостному ржанию, с которым всегда приветствовала маленького лорда, отвечала ему взаимностью.

– Я возьму поводья! – Даймонд бегом взобрался на повозку, пока Патрик открывал скрипучие ворота.

Арнольд провожал их с доброй улыбкой, застывшей на испещренном морщинами лице.

– Возвращайтесь до ужина, ребята, – наказал он. – Я буду ждать вас и пока сварю вам похлебки. А ты, Патрик, отвечаешь за мальца головой! Не забывай об этом.

– Конечно, милорд. До вечера.

Повозка двинулась с места и затряслась по кочкам. В такие моменты Даймонд представлял себя рыцарем, идущим в крестовый поход. Меча у него не было, зато на поясе висел острый, как жало, кинжал.

– А что, если на нас нападут разбойники? – спросил Даймонд, бросив взгляд через плечо на своего слугу.

– Мы их прогоним, – слова Патрика звучали уверенно. Он не боялся. Это успокаивало.