Трон из костей дракона. Том 2

– Прошу прощения, Ярнауга. – С места встал один из спутников Гвитинна. – Ваш рассказ звучит для нас странно, но не так уж незнакомо. В Эрнистире известны истории о Черном драконе, матери всех червей, но в них ее называют Дрочкатейр.

Ярнауга кивнул, как наставник ученику.

– Да, так ее называли первые люди запада за много лет до того, как Эрн построил Таиг в Эрнисдарке. Обрывки прежней правды сохраняются в историях, которые родители рассказывают детям на ночь и которыми обмениваются у костра солдаты и охотники. Но ситхи звали ее Хидохеби, и она была более могущественной, чем любой из ее детей. Когда ее убили, что само по себе стало длинной и знаменитой историей, брат Инелуки Хакатри получил страшное ранение, его обжег жуткий огонь Червя. Но во всем Светлом Арде не существовало лекарства от его ран или бесконечной боли, однако и умереть он не мог. Наконец, король приказал положить его в лодку вместе с самым верным слугой и отправил их в океан, в сторону Запада; там, как надеялись ситхи, существовала земля за садящимся солнцем, место, где нет места боли и где Хакатри снова станет здоровым.

Так Инелуки, несмотря на великий подвиг уничтожения Хидохеби, стал наследником своего отца и вышел из тени после падения Хакатри. Возможно, он во всем винил себя и долгие годы провел в поисках знания, запрещенного как для ситхи, так и для людей. Сначала он рассчитывал, что поможет брату исцелиться и вернет его с неизведанного Запада… но, как всегда бывает с подобными надеждами, именно процесс поисков стал главной движущей силой и целью, и Инелуки, чья красота когда-то была безмолвной музыкой дворца Асу’а, становился все более и более странным в глазах своего народа, ведь он искал решение в самых темных местах.

А когда северяне выступили против ситхи, грабили и убивали, чтобы, наконец, окружить Асу’а кольцом ядовитого железа, именно Инелуки твердо решил победить ловушку.

В глубоких пещерах под Асу’а, освещенных при помощи хитрой системы зеркал, находились сады ведьминых деревьев, там ситхи за ними ухаживали, а их удивительную древесину использовали так же, как северяне железо и южане бронзу. За ведьмиными деревьями, корни которых, как утверждали, доходили до самого центра земли, следили садовники, и их должность считалась столь же высокой, как и деятельность священников. Каждый день они произносили древние заклинания и совершали неизменные ритуалы, помогавшие ведьминым деревьям расти и благоденствовать, в то время как король и его двор все больше погружались в отчаяние.

Однако Инелуки не забыл о садах, как не забыл те темные книги, что ему довелось прочитать, когда он блуждал по темным тропам в поисках мудрости. В его покоях, куда уже не могли входить другие ситхи, он начал работу, которая, как он надеялся, должна была спасти Асу’а и его народ.

Каким-то образом, вызвав у себя ужасную боль, он раздобыл черное железо, которым начал кормить ведьмины деревья, как монах поит виноградную лозу. Многие деревья, не менее чувствительные, чем сами ситхи, заболели и умерли, но одно уцелело.

Инелуки окружил его заклинаниями, слова которых были, возможно, более древними, чем сами ситхи, и амулетами, чье происхождение уходило еще дальше, чем корни ведьминых деревьев. Дерево снова стало сильным, и теперь ядовитое железо текло сквозь него, словно кровь. Смотрители священного сада, видевшие, какому жесточайшему обращению подвергаются их деревья, сбежали и рассказали про Инелуки королю Ийю-Анигато, тот встревожился, но из-за того, что ждал скорого конца всему, не стал останавливать сына. Кому теперь было нужно ведьмино дерево, когда повсюду люди с горящими глазами и смертельным железом в руках?

Изменения, которые происходили с деревом, пока оно росло, вызвало у Инелуки болезнь, как и у всего сада, но его воля оказалась сильнее. Он сумел выжить, и, наконец, настало время сбора урожая. Инелуки взял ведьмино дерево, полностью пронизанное губительным железом, и отправился в кузницы Асу’а.

Изнуренный, больной до безумия, однако полный мрачной решимости, он смотрел, как кузнецы Асу’а, завидев его, бросились бежать, но ему было все равно. Он сам сделал температуру намного выше, чем когда-либо, и уже один произнес Слова Созидания, продолжая наносить все новые и новые удары Молотом Что Придает Форму – прежде его брал в руки лишь Верховный Кузнец.

Один, в красных глубинах кузни он создал меч, ужасающий серый клинок, чья суть источала отчаяние. Инелуки пришлось привлечь на помощь такую отвратительную магию, что даже воздух Асу’а трещал от жара, а стены покачивались, точно кто-то наносил по ним удары гигантскими кулаками.

Инелуки взял выкованный меч и принес его в большой тронный зал отца, желая показать своему народу оружие, которое их спасет. Однако его облик был настолько ужасен, а меч, испускавший почти нестерпимый страх, внушал такой ужас, что ситхи сбежали из тронного зала, оставив Инелуки и его отца Ийю-Анигато одних.