Трон Знания. Книга 4 (СИ)

Спустя час Малика поднялась по лестнице, вошла во дворец и споткнулась. Мраморные крылатые кони словно вознамерились её растоптать. Вот-вот опустятся копыта и раздастся пронзительное ржание.

Малика пошла по анфиладе залов, выкрикивая имя хазира. В ответ звучало эхо её шагов.

Войдя в зал Хазирада, сжала кулаки:

— Иштар! Проводи меня! Иштар!

Окинула взглядом ряды изваяний великих ракшадов.

— Не смотрите так, я не предатель, — прошептала она и вновь сорвалась на крик: — Иштар!

Выйдя на дворцовую площадь, забралась на крышу автомобиля и, устремив взгляд на крыши домов, закричала что есть мочи:

— Ракшада! Я не враг и не предатель! Я друг, который хочет с тобой попрощаться!

Не понимая на шайдире ни слова, Мебо посмотрел по сторонам:

— Они что-то задумали.

— Корабль уйдёт без нас, — добавил Луга.

Вскочив на капот, Драго помог Малике спуститься, усадил её на переднее сиденье и, перед тем как захлопнуть дверцу, сказал:

— Хватит перед ними танцевать, Малика.

Автомобиль пересёк дворцовую площадь и покатил по улице.

— Они поймут, — сказал Альхара на слоте. — Когда-нибудь поймут и простят.

— За что? — возмутился Драго.

— Вам не понять, — проговорил Альхара и нажал на тормоз. — А кто-то уже простил.

Покинув машину, Малика подошла к семейной паре, стоявшей возле ворот дома.

Ракшадка, облачённая в чёрное одеяние, опустилась на колени и, сложив перед собой ладони, произнесла еле слышно:

— Благослови меня, шабира.

Малика сжала её руки:

— Пусть река твоей жизни будет полноводной. — И прикоснулась к плечу ракшада. — Благословляю тебя на славные дела.

За спиной прозвучало:

— Благослови нас, шабира.

Чуть дальше из ворот вышла ещё семейная пара. В конце улицы появились ещё две пары…

Малика переходила от дома к дому. Рядом с ней шёл Альхара, следом катил автомобиль. Прощание затянулось, хотя большинство горожан остались глухими к просьбе шабиры.

На борт корабля она поднялась поздно вечером. Стражи прошли в отведённую им каюту, Малика направилась к себе.

Её встретила Кенеш. Упала на колени и обхватила горячими ладонями щиколотки Малики:

— Моя госпожа… Прости меня за всё, что я сделала.

Стянув чаруш, Малика открыла сундук. В нём оказались платья, подаренные Иштаром. Открыла второй сундук. Там находились шкатулки с драгоценными украшениями. Малика посмотрела из окна на город, издали напоминающий каменный муравейник.

Шло время. За окном уже стемнело, а Малика всё смотрела на крыши домов, озарённые лунным светом, и боролась с нехорошими предчувствиями. Повернулась на звук открывшейся двери.

На пороге возник Альхара:

— Капитан до сих пор не получил разрешения на выход в море.

— Кто его даёт?

— Начальник порта.

Потянулись часы ожидания. Альхара поднимался на палубу, возвращался, а потом ушёл, не сказав ни слова.

Малика забилась в угол каюты. Все уверены, что она уехала. Кроме команды корабля и этой старухи, сидевшей у двери, никто не знает, что шабира здесь. Она наговорила лишнего, Иштар её не отпустит. Ужас, охвативший разум, растекался по телу. В голове колотилась мысль: только не поддаваться панике, только не бежать.

На рассвете послышался скрип половиц за тонкой перегородкой. Кенеш уселась на пятки и, низко опустив голову, прижала ладони к ковру. Дверь распахнулась. В каюту вошёл Иштар в сопровождении Альхары, Хёска и нескольких ракшадов.

— Эльямин, Хазирад принял решение установить с Грасс-Дэмором дипломатические и торговые связи, — проговорил Хёск и указал на незнакомцев. — Эти воины поедут с тобой. Они уполномочены провести переговоры с Адэром Карро.

Не сводя глаз с каменного лица Иштара, Малика кивнула.

— Мы сожалеем, что корабль, подаренный тебе хазиром, сгорел, — сказал Хёск. — Хазирад решил передать морскому народу семь шхун.

— Спасибо, — прошептала Малика.

— В Грасс-Дэморе до сих пор нет армии, — продолжил Хёск. — Ракшада берёт охрану морских границ на себя.

— Это лишнее, — произнесла Малика, подозревая, что за это придётся платить.

— Ты остаёшься шабирой до своего последнего вздоха, — подал голос незнакомый воин. — Ты кровная сестра нашего хазира. Мы приложим все усилия, чтобы твоей стране ничто не угрожало.

Хёск и Альхара попрощались с Маликой: «Ты в моём сердце, шабира».

Как только они вместе с воинами покинули каюту, Иштар, не обращая внимания на Кенеш, в два шага приблизился к Малике и протянул ей чёрную бутылочку:

— Когда тебе станет плохо, когда ты будешь уверена, что это конец — выпей. Ты уснёшь и не поймёшь, что тебя уже нет. Или уничтожь причину своей болезни. Уничтожь без жалости и раздумий.

Вложив бутылочку Малике в руку, обхватил ладонями её лицо. Она попыталась отклониться, но Иштар впился пальцами ей в виски и прижался лбом к её лбу.

— Мы больше не увидимся.

— Не увидимся, — подтвердила Малика, глядя в тёмно-карие глаза с тончайшими, как нити, золотистыми лучиками.

— Я буду ждать тебя в следующей жизни. Обещай, что не пройдёшь мимо.

— Там, где будешь ты, меня не будет.

Иштар закрыл глаза. После долгого молчания прошептал:

— Из тела птицей улетает

Душа моя,

Как ветер пыль с камней сдувает,