Тропами Яношика

Сводный отряд из французов, русских и словаков на операцию по добыче оружия и обмундирования повел Мирослав Гайда. В этой ночной вылазке Величко окончательно убедился, что французы могут действовать как самостоятельная боевая единица, если дать им словака-переводчика и несколько проводников. Как ни жаль было расставаться с Демко Стефаном, которого в отряде все привыкли считать своим человеком, пришлось прикомандировать его к отряду французов.

Французы охотно переоделись в словацкую форму, оставив себе только береты. Но нашивки они тут же поспарывали.

Когда Величко зашел в расположение французского отряда прощаться, он увидел, что все здесь заняты рукоделием.

Стефан объяснил это так: французы попросили у жителей села разных ленточек и тесемок и вот нашивают свои трехцветные знаки на рукава.

— Это хорошо, что немцам не удалось даже в концлагере сломить их боевой, чисто французский дух! — заметил Величко, уходя со своими товарищами из местечка.

Предоставляя французскому партизанскому отряду самостоятельность, русские побаивались, что те могут зарваться — трудно удержать людей, у которых накопилось так много ярости против поработителей и захватчиков.

Эти опасения оказались не напрасными. На второй же день партизаны Жоржа де Ланурье напали на немецкую жандармерию, пытавшуюся подобру-поздорову убраться из соседнего местечка. А через неделю «запечатали» тоннель.

Движение поездов через Ружомберок остановилось. Немцы усилили натиск на партизанский край.

Такие решительные выступления французов нарушали общий план подготовки всей Словакии к восстанию, вызывали опасность немецкой оккупации еще до того, как силы повстанцев окрепнут, как они объединятся с партизанами. Пришлось напомнить Жоржу де Ланурье о клятве действовать «плечом к плечу».

Но и руководители словацкого подполья, и командование партизанских отрядов, и десантники видели, что чаша народного терпения переполнена; вряд ли она не расплещется до того, как будет получен сигнал ко всеобщему восстанию…

Выслушав замечание русского командира, француз с улыбкой ответил, что если уж действовать как уговорились, плечом к плечу, то надо теперь завалить еще один тоннель, чтобы «запечатать» всю долину, а тем временем уничтожить оставшихся в этой мышеловке немцев.

Величко согласился с ним. Он попросил держать заваленный тоннель под огнем, не допускать его восстановления, пока русские и словаки не расправятся с крупным отрядом полевой жандармерии и подразделением эсэсовцев в местечке Врутки.

С самого начала войны с Советским Союзом во Врутках стоял немецкий жандармский взвод. Привыкшие пользоваться всеми благами захваченных городов немцы и здесь устроились как на курорте. Они поселились в уютной гостинице «Славия». С одной стороны окна гостиницы выходили на Ваг, с другой — в старый тенистый парк.

Вот этот-то парк с его бесподобным розарием и подвел фашистов ранним утром. К часовому незаметно подошли двое с алыми ленточками на словацких пилотках. Обезоружили и встали на его место возле двери, ведущей в сад. То же самое произошло и у парадного подъезда. А потом тихо, спокойно и деловито гостиницу окружили вооруженные люди. Только половина из них была одета в форму словацких солдат, остальные были в гражданском. Но все действовали одинаково четко, дружно и что совершенно непривычно для немцев — без тех зычных команд, к которым привыкли они сами.

Когда здание гостиницы было полностью окружено, к часовому, который стоял за дверью с завязанным ртом, подошел человек. Часовой невольно вздрогнул, потому что перед ним был русский офицер. Немец сразу узнал это по форме и алой звездочке на фуражке.

Шедшим рядом словацким солдатам, у которых на пилотках алели ленточки, русский жестом приказал развязать рот немцу. Один из словаков при этом осторожно заметил, что часовой может закричать, и всех побудит раньше времени.

— Не такой он дурак, чтобы кричать в таких условиях, — услышал немец ответ русского офицера на своем родном языке и с готовностью закивал в знак того, что, конечно же, кричать не станет.

Когда пленного развязали, русский потребовал начертить точный план расположения номеров гостиницы и указать, где находится штандартенфюрер.

Узнав все, что было нужно, Величко, а это был именно он, вернул немцу автомат, предварительно вынув патроны, и приказал провести к дежурному, находившемуся внутри гостиницы.

Часовой быстро пошел по коридору на чуть светившийся зеленый огонек, где дежурный спал, сидя в кресле. Двое партизан, следовавших за русским, разоружили его.

Через несколько минут у каждого номера гостиницы стояло по автоматчику. А возле больших комнат, где по свидетельству дежурного фельдфебеля жили по пять рядовых жандармов, остановилось по два автоматчика.

Величко приказал фельдфебелю постучать в дверь штандартенфюрера и попросить его впустить с докладом. Но фельдфебель с сомнением сказал, что штандартенфюрер едва ли откроет в такую рань. Он потребует доложить по телефону.

Пришлось оставить у этой двери автоматчика и вернуться к телефону.