Тропою Забытых

Те же дневники Нераты с записями ее отца, и с наблюдениями самой шаэды Аталлиа, хранились во дворце императора после того, как фаворитка была задушена его приближенными. Тетради нашли в ее покоях, и после этого скрыли под замком и охраной. То ли хотели когда-нибудь воспользоваться, то ли просто исследовать для усиления защиты, но их не уничтожили. Впрочем, теперь на этот вопрос ответить было невозможно.

– Эти записи приметил еще мой дед, когда проводил ревизию нашей библиотеки, – рассказывал Логхерт. – Отложил на полку к «любопытным», а я прочел. И когда дар проснулся, я начал изучать древнее учение, и могу сказать без ложной скромности, отлично усвоил уроки шаэды Нераты.

– А как заполучили артефакты Валбора?

– Книга лежала в нашем архиве, на той же полке, что и дневники Нераты. Правда, записи Древнего волновали наш род уже очень давно. Легенды уверяли, что книга была разделена на части, даже якобы всплывали ее части то здесь, то там. Но мы-то знал, что книга никогда не разделялась. Реликвии, да, а вот само завещание лежало у нас. Когда императорский дворец подвергся разграблению, мой предок, служивший архивариусом, сумел вывезти ту часть, которая осела в наших подвалах. Предок был верен императору и надеялся однажды вернуть свое сокровище, когда смутные времена пройдут, и хозяин вернется в свой дворец. Он был наивен, стоит признать. Он же составил опись предметов и книг, которые были вынесены из хранилища. В этой описи стояло наименование предмета и имя того, кто забрал артефакт. Так мы узнали, у кого хранятся стилет и чаша. Мой прапрадед, первый, кто наткнулся на книгу Валбора, потратил большую часть своей жизни, но отыскал стилет. Он проследил судьбу рода, забравшего клинок. Не буду вдаваться в подробности, главное тут результат. А вот за чашей пришлось побегать. Она меняла владельцев гораздо чаще, чем стилет. В итоге посчастливилось ее найти именно мне. Представьте, шейд Виллор, как я торжествовал, когда собрал все три артефакта вместе, и в каком бешенстве пребывал, когда утратил то, что искали несколько поколений моих предков! Проклятая война, проклятые мародеры! Когда я вернулся после ухода антарской армии и обнаружил, что чаша исчезла… Это было ужасно. Поиски пришлось начинать сначала. Я узнал только номер полка, но не сумел выяснить имя вора. Два с лишним года я мотался по Антару, разыскивая всех, кто служил в полку, прошедшему по землям моего рода.

– Да, шейд Уллир недурно вам подгадил, – усмехнулся Эйдан. – Он жил в Ансоне и особо не скрывал, что раздобыл чашу Валбора в Триапольской компании. Кстати, шейд Логхерт, мне любопытно, как вы раздобыли себе в союзники герцога Бирена? Воздействовали на него?

– Я вас умоляю, брат инквизитор, – снисходительно протянул Логхерт. – Я всего лишь вытащил наружу его тайные желания. И когда он признал вслух, что мечтает надеть корону, поймать герцога в сети было несложно без всякого воздействия. Ну, если только чуть-чуть, чтобы придать ему уверенности. Его светлость изрядный трус.

– Но чашу он вам добыл.

– А куда ему было деваться? Герцог уже в мечтах примеряет корону. Его даже не волнует, каким образом он преодолеет пропасть между собой и троном. Уверился, что я решу все его проблемы с помощью магии. И вот тут я вообще ничего не делал, его светлость обошелся своими силами.

– Так вы хотите управлять им?

– Ну, что вы, шейд Виллор, – маг благодушно рассмеялся. – Если я начну решать проблемы герцога, мне придется убрать короля и всех остальных претендентов. Как понимаете, я не дурак, и так подставляться не собираюсь. Бирен свою часть работы выполнил. А я покину Антар, как только закончу свое дело. Дальше герцог пусть выпутывается сам, мне он больше не нужен.

– Как вы легко идете по трупам, – холодно заметил инквизитор.

– В любом деле есть пушечное мясо, – пожал плечами маг. – У меня есть цель, и я иду к ней, используя все возможные средства. То, что имеет настоящую ценность, ждет меня впереди, а как известно, ничего в этом мире не дается даром.

– И цена вашего богатства – чужие жизни.

– Выходит так. И не смотрите на меня с таким презрением, шейд Виллор, не проймете. Я в своей правоте уверен и неколебим, как древняя твердыня. Что, в сущности, человеческая жизнь перед источником могущества? Я исповедую веру Валбора, и ценю то же, что и он.

– В отличие от вас, шейд Логхерт, Древний не сорил человеческими жизнями в угоду своему тщеславию. Чем больше я узнаю его, тем больше испытываю уважения к простым ценностям этого мага. Мне близки его взгляды, ваши же убеждения я не приму никогда. И ваше отношение к чужой жизни вызывает во мне чувство отвращения. Вы понимаете, что я доведу свое дело до конца, и у вас не останется ни одного человека, но даже не пытаетесь защитить их.