Тропы Войны

– Что ж, Маслов, – Глядя мимо него, нахмурился капитан: – Всякая шутка должна быть к месту, а сейчас – вы перешли грань. Объявляю вам… Эээ… Чёрт! Вы же гражданский! Ладно. – Он посмотрел на Игоря, массировавшего щёку с ярким отпечатком пятерни: – О вашем проступке будет доложено Змееву. Пусть он решает, что с вами делать. От себя скажу, – чуть помолчав, Благоволин выдохнул прямо ему в лицо: – Дурак ты, Игорь! Как есть – дурак!

Дальнейшие их блуждания по покинутому городу, не принесли в копилку команды чего-либо нового. Картина, повторявшаяся во всех жилых пузырях, была одинакова – отложенные, будто на миг, вещи, ожидающая своих хозяев еда… Всё было так, словно жители дружно решили отлучиться на пару минут, намереваясь вернуться к своим занятиям, сразу по возвращении.

Местное светило уже почти касалось горизонта, когда группа, пройдя поселение насквозь, вышла на дорогу, соединявшую его с Порталом.

– Ну что? – Явно повеселевший при виде не таких уж и далёких каменных столбов, капитан, весело хмыкнул: – Финал уже виден, а? Последний рывок – и мы дома!

– Как раз к ужину, – тоже улыбнувшись, Чум двинулся по дороге, насвистывая весёлый мотивчик. Пройдя с десяток шагов, он остановился, словно поджидая остальных, а когда Благоволин поравнялся с ним, то подмигнул капитану и запел: – Ай, да хороша дорога домой, да с товарища-ами!

– Чу-ум! – Поморщился тот: – А без твоего музыкального сопровождения, можно?

– Ай, да не-е-льзя, ко-омандира-а-ака! Те-ени вдоль доро-ог бегут, ай, да на-апа-асть на нас хотят! Ай, да глаз мой острый, ай, да ви-ижу я их! Ви-идел я, да с лева, шли-и-и, да в траву, да ле-е-беду за-а-а-шли!

Трава, с левой стороны дороги, та самая, малиновая, и вправду колыхалась чуть сильнее, чем её собратья по другую сторону дороги.

На какой-то миг капитану показалось, что он видит, различает ускользающие контуры прозрачной, словно стеклянной фигуры и, действуя скорее по наитию, он выкрикнул: – Головы прикройте! Полем!

Он успел вовремя – стеклянный человек вскинул к груди руки, наводя на него нечто вытянутое и такое же прозрачное, полыхнула короткая белая вспышка, и капитан покачнулся, ощутив строенный удар в грудь. Секунда – и удары повторились, но на сей раз стрелок целил в голову. Борясь с дурнотой, поле, хоть и ослабило силу ударов, но голова загудела словно от доброго апперкота, он сдвинулся в сторону, сбивая стрелку прицел.

Новые вспышки – Благоволин дёрнулся, злорадно ощериваясь – дробь попаданий пришлась в плечо и, уловив миг, оглянулся на команду.

Его приказ успели выполнить все.

Почти все.

Маслов, то ли замешкавшийся, то ли, запутавшийся в кнопках на поясе, лежал на дороге, заливая стекловидное покрытие чёрной, в закатных лучах, кровью.

– Ну, ты! – Почувствовав, как багровая пелена злости начинает подниматься из глубин сознания, капитан, в очередной раз увернувшись, ткнул пальцем в призрака: – Сюда иди! – Дополнил он свою короткую речь неприличным жестом из двух разведённых в стороны, пальцев: – Рвать тебя буду!

Понял его противник или, убедившись в бесперспективности стрельбы, сам решил сменить тактику, так и осталось неизвестным.

Отбросив своё оружие в сторону – оно тотчас растворилось в короткой вспышке не достигнув травы, призрак, прямо с места, прыгнул на капитана. Наверное, он хотел достать своего оппонента ногами, с первого же удара отправив того на землю, но Благоволин не зря терял время на спаррингах. Чуть отведя корпус в сторону, он пропустил летевшее мимо тело и, крутанувшись на месте, впечатал сложенными в замок руками, стеклянному по шее.

Всхрапнув, и получив новый импульс, нападавший крутанулся в воздухе, падая плашмя на дорогу. В последний момент, когда нога подскочившего к нему Благоволина уже была готова добить жертву ударом в голову, он извернулся, уворачиваясь от смертельного удара. Перекатившись назад через голову, стеклянный вскочил на ноги. Шевеля широко расставленными в необычной стойке руками, он плавно двинулся вперёд, угрожающе приподнимая то одну, то другую растопыренную ладонь.

Выпад!

Контур короткого лезвия, в последний момент сверкнувший в лучах солнца, предупредил капитана о новой опасности. Отбив удар, Благоволин ударил сам, целя в голову призрака.

Промах!

Стеклянный, по движениям которого было видно, что он боец высокого класса, легко увернулся, откатившись в сторону, где на миг замер и, по-крабьи, боком, принялся смещаться в сторону.

– Ка-питан, – услыхал Благоволин прерывистый голос Чума: – Это… с-вои. Слу-ги, сволочи, мать их! У нас… С ни-ми, мир!

– Слуги? – Не отрывая взгляда от замершего в растопыренной позе противника, переспросил он: – Ты уверен?

– Да! Мы та-ких… Встречали. Не-за-чем с ними драть-ся.

– Слуги? – Сохраняя стойку, капитан уставился на силуэт: – Мы свои. С Зеи! Союзники.

– Воля Скорбящего-в-пыли, будет исполнена! – Выкрикнув короткую фразу в ответ, стеклянный пригнулся, готовясь прыгнуть, и Благоволин торопливо поднял руки к груди, повернув ладони к противнику: – Стой! Это ошибка! Мы с вами против Хавасов стоим! К нам ваш Ланодель -дрессировщик приходил!