Троцкий

А Москва тем временем развернула красный террор в ответ на покушение. Были расстреляны сотни людей. Иногда это делалось и публично. Как вспоминал бывший работник революционного трибунала С. Кобяков, вскоре после покушения на Ленина началась «волна расстрелов. Днем в Петровском парке, в присутствии публики расстреляли бывшего министра юстиции Щегловитова, бывшего министра внутренних дел Хвостова, бывшего директора Департамента полиции Белецкого (он побежал, но его догнали и пристрелили), бывшего министра Протопопова, протоиерея Восторгова и еще десятки людей…»{360}. Так в огне Гражданской войны и крови террора рождалась большевистская Система.

Незадолго до взятия Казани Троцкий принял личное участие в рейде нескольких миноносцев (пришедших по Мариинской водной системе с Балтики) и вооруженных речных судов под командованием Раскольникова в район города. Миноносец был подбит артиллерийским снарядом, но все обошлось. Троцкий вспоминал, что, когда их подбитый корабль, ярко освещенный горящей баржей, груженной нефтью, оказался на виду у берегов, было впечатление, что «миноносец торчал на освещенном плесе, как муха на яркой тарелке. Сейчас нас возьмут под перекрестный огонь, с пристани и с услона. Это было жутко»{361}. Главе военного ведомства Советской Республики довелось пережить все чувства, какие могут испытывать бойцы на передовой, под плотным огнем противника. Соединения 5-й армии во взаимодействии с частями 2-й армии и речным десантом под командованием любимца Троцкого Н. Г. Маркина 10 сентября освободили Казань. По сути, то была первая крупная победа Красной армии на Восточном фронте. Председатель РВС Республики в своих воспоминаниях объяснил природу этой победы следующим образом: «Комиссары получили в частях значение революционных вождей, непосредственных представителей диктатуры. Трибуналы показали, что революция, находящаяся в смертельной опасности, требует высшего самоотвержения. Сочетанием агитации, организации, революционного примера и репрессии был, в течение нескольких недель, достигнут необходимый перелом. Из зыбкой, неустойчивой, рассыпающейся массы создалась действительная армия»

{362}.

Как только Троцкий получил телефонное сообщение Реввоенсовета 5-й армии о взятии Казани, он тут же продиктовал:

«Приказ № 33

По Красной Армии и Красному флоту

10 сентября 1918 года.

День 10 сентября войдет праздником в историю социалистической революции. Частями пятой армии Казань вырвана из рук белогвардейцев и чехословаков. Это поворотный момент…

Солдаты и матросы пятой армии! Вы взяли Казань. Это зачтется вам. Те части и отдельные бойцы, которые особенно отличились, будут соответственно вознаграждены рабочей и крестьянской властью… От имени Совета Народных Комиссаров я вам говорю: товарищи, спасибо!

Председатель Революционного Военного Совета Республики

Л. Троцкий»{363}.

На другой день, 11 сентября, в городском театре состоялся митинг, на котором присутствовали представители частей, освободивших Казань, местные большевики, жители города. С большой речью выступил воодушевленный победой Троцкий. Он, в частности, сказал: «Учредительное собрание! Под этим лозунгом еще вчера у стен Казани буржуазия пыталась противостоять рабочим и крестьянам, умиравшим в борьбе против этого лозунга. Учредительное собрание представляет собою совокупность классов и партий, т. е. состоит из представителей всех партий, от помещиков до пролетариата. И вот мы спрашиваем: «кто же в Учредительном собрании будет править? Не предложат ли нам коалицию, а это единственное, что можно здесь предложить – союзное правительство из Лебедева, с одной стороны, и тов. Ленина с другой?». Я думаю, товарищи, что этот номер не пройдет в нашей исторической программе»{364}. Предреввоенсовета, отмечая военное значение победы под Казанью, выступал здесь как один из политических вождей большевиков, категорически отказавшихся делить с кем-либо завоеванную власть.