Троцкий. «Демон революции»

У Троцкого не вызывает сомнения, что любое будущее объединение различных государств может быть лишь на почве социалистической революции: «…у нас речь идет, собственно, об европейской социалистической федерации, как составной части будущей мировой федерации, и что этот режим осуществим только при условии диктатуры пролетариата… Рабоче-крестьянская федерация не замкнется на европейском этапе. Через наш Советский Союз она откроет себе выход в Азию и тем самым откроет Азии выход в Европу. Дело, таким образом, идет только о этапе…»{56}.

Будучи уверенным, что Красная Армия несет другим народам свободу и возможность объединиться с Россией в «мировой советской федерации», Троцкий, чтобы «сохранить эту возможность», в своих директивах, распоряжениях, приказах предлагает, просит, требует уважать национальное самосознание народов.

«Красным войскам, вступающим в пределы Украины

№ 174

30 ноября 1919 года Москва

Прочесть во всех ротах, эскадронах, батареях и командах. Товарищи солдаты, командиры, комиссары!

Вы вступаете в пределы Украины. Разбивая деникинские банды, вы очищаете от насильников братскую страну…

Горе тому, кто вооруженной рукой причинит насилие труженикам украинского города или села. Пусть рабочие и крестьяне Украины чувствуют себя уверенно под защитой ваших штыков. Помните твердо: ваша задача – не покорение Украины, а освобождение ее…

Предреввоенсовета Троцкий »{57}.

Ту же мысль Троцкий проводит в приказе бойцам Красной Армии, когда она вошла в Польшу: «…земля, на которую вы вступили, есть земля польского народа. Мы отбросили польскую шляхту, и мы сломим ей спину… Вы приближаетесь к Варшаве. Войдите в нее не как в покоренный город, а как в столицу независимой Польши…»{58}.

Но тон Троцкого становился сразу же жестким, как только появлялись признаки несогласия с Советской властью. Например, когда меньшевистское правительство Грузии стало игнорировать требования и договоренности с революционными властями в Москве:

«Реввоенсовету Кавказского фронта.

Совершенно секретно.

1. Если бы Советская Республика оказалась против своей воли вынуждена дать военный отпор провокационной политике Грузии, считаете ли вы, что в вашем распоряжении для этой операции достаточно сил и средств, принимая во внимание оккупацию территории и пр. …

4. …Какие требования Вы предъявили бы по подвозу продовольствия для содержания армии и советских учреждений в Азербайджане, Армении и Грузии, в случае оккупации последней…»{59}

Шифровка подписана 27 января 1921 года Предреввоенсовета Троцким, главкомом Каменевым, начальником Полевого штаба Лебедевым. Политический язык документа уже не революционный, а имперский.

В то же время, когда 11-я армия вошла в ряд районов Грузии, Ленин шлет распоряжения РВС Восточного фронта и Ревкому Грузии: «…относиться с особым уважением к суверенным органам Грузии и особое внимание и осторожность проявлять в отношении грузинского населения… Сообщайте о каждом случае нарушения или хотя бы малейшего трения, недоразумения с местным населением…»{60}.

Когда цель достигнута, Ленин, а затем и Троцкий стремятся внести умиротворение в национальное сознание. Главный критерий: все должно приближать создание «мировой советской федерации».

Как видим, Троцкий рассматривал проблемы мировой революции не только в теоретическом плане. Ему принадлежит немало идей, если так можно выразиться, прагматического характера. Выступая 29 июля 1924 года на заседании правления Военно-научного общества, Троцкий, сделав несколько оговорок о том, что Красная Армия не ставит задачи вызывать взрывы в других странах, сосредоточил свое внимание на необходимости создания «Устава гражданской войны», которым могли бы руководствоваться лидеры социалистических революций. Когда руководители не готовы в критический момент проявить умение, твердость – восстание обречено на неудачу. В критический момент революционного выступления, говорил Троцкий, «обстановка характеризуется архинеустойчивым равновесием: шар на вершине конуса. В зависимости от толчка шар может скатиться и в ту и в другую сторону. У нас, благодаря твердости и решимости партийного руководства, шар пошел по линии победы. В Германии политика партии толкнула шар в сторону поражения»{61}. Троцкий, анализируя опыт Октябрьской революции и классовой борьбы в России, убежден: «Устав гражданской войны» должен стать одним из необходимых элементов военно-революционной учебы высшего типа»{62}. Эйфория первых послеоктябрьских лет прошла: к мировой революции нужно готовиться. В том числе и путем «военно-революционной учебы высшего типа». При этом Троцкий не отбрасывал идеи единого фронта всех демократических, революционных сил против буржуазии.