Троцкий. «Демон революции»

В Кремле тщательно следили за действиями Троцкого в Мексике. Посольство СССР в Вашингтоне и Мехико, органы советской разведки регулярно сообщали в Москву о заявлениях Троцкого, об откликах печати на его пребывание за океаном. Однако донесения дипломатов и разведчиков шли не только на самый «верх» – Сталину, Молотову, Ежову, но и в органы пропаганды для соответствующей реакции советских идеологических центров. Вот, например, куда была расписана шифротелеграмма с большой статьей Джозефа Фримэна, опубликованной в ряде американских и мексиканских газет в апреле 1937 года: «В ЦК ВКП(б) тов. Стецкому; отдел искусств – тов. Ангарову; «Правда» – тов. Кольцову; Союз писателей – тов. Ставскому; Отдел печати ЦК – тов. Юдину». Статья называлась «Троцкий в Койоакане».

Материал явно тенденциозен. Например, в нем говорилось: «Прибыв в Койоакан, Троцкий принял группу буржуазных журналистов; они задали ему вопрос о его разногласиях со Сталиным и о его отношениях с гестапо. Троцкий обрушился с неистовой руганью на Советский Союз и Сталина, но не сказал ничего о Гитлере и Муссолини…» В статье подробно описывается, что «днем и ночью Троцкого охраняют полицейские караулы. Никто не пытался даже нанести ему какой-то ущерб, хотя Троцкий не перестает в своих заявлениях ссылаться на якобы угрожающую его персоне опасность… Заявления Троцкого носили характер яростных атак на его страну и на то дело, с которым он некогда был связан»{176}.

Что делает Троцкий в Мексике? Каковы его намерения? Что пишут о нем? Советские дипломаты и разведчики за океаном читали десятки газет и журналов, скрипели перьями, делая обобщения, выводы, прогнозы. Передо мной – целый том донесений из США, которые поступили члену Политбюро наркому обороны К.Е. Ворошилову только за три первых месяца 1937 года. Похоже, высшее политическое руководство СССР, организуя в Москве судебные спектакли над старыми большевиками, одновременно проверяло реакцию на них американской общественности и Троцкого. В деле – выдержки о пребывании Троцкого в Мексике из множества журналов и газет: из «Нью-Йорк таймс», «Нью-Йорк геральд трибюн», «Нэйшн», «Чикаго трибюн», «Коммершиэл», «Вашингтон стар», «Сошиэлист холл», «Вашингтон пост», «Нью рипаблик», «Денвер пост», «Балтимор сан» и других.

При всем желании дипломатам и разведчикам было чрезвычайно трудно найти одобрительные отзывы американской прессы о московских процессах, поэтому они вынуждены были информировать Москву и о критической реакции. Разведчики сообщают, что «в связи с переездом (а не высылкой. – Д.В. ) Троцкого в Мексику усилилась и издательская деятельность троцкистов в США. В последнее время появились сообщения о выходе в свет и подготовке к выходу ряда троцкистских книг. Так, выпущена книга Шахтмана «За кулисами московского процесса»; скоро выйдет книжка Троцкого «Революция предана» (так в тексте. –

Д.В. ), а также – «Преступления Сталина»{177}.

Эти донесения, попадая на стол к Сталину, «подогревали» в нем неутихающую ненависть к Троцкому, который даже в самой сложной ситуации находил возможность задеть советского лидера наиболее чувствительно, бросить тень на его политику, а главное – изобразить его в самом неприглядном свете. Сталин еще и еще раз убеждался, что и Иностранный отдел НКВД, и Секретно-политический отдел того же ведомства «работали» значительно хуже, чем того требовало время. Ежов явно не справлялся с международной частью своей «миссии».

Авторы информации, в угоду адресату, нередко передергивали факты, фабриковали фальшивки о Троцком. Так, в 1938 году в одном из январских сообщений из посольства СССР в Вашингтоне говорилось, что Троцкий в своих выступлениях утверждает, что «внутри партии Сталин поставил себя выше всякой критики и выше государства. Его иначе нельзя сместить как путем убийства…»{178} Ничего подобного Троцкий «об убийстве Сталина» не говорил, однако на предстоящем в феврале – марте 1938 года процессе над «правотроцкистским блоком» это «свидетельство» будет фигурировать как особо отягчающее обстоятельство.