Тру

— От этого места у меня мурашки, — Миднайт указала на каталку. — Просто положи сюда, и я хотя бы оботру её. Побудь тут, пока я не вернусь. Ей также, понадобится свежая одежда, а у меня здесь только спортивные штаны.

— Люди не почувствуют, чем она пахнет.

— Зато я чувствую, а мне её нянчить до приезда фургона. Ей нельзя оставаться одной, я буду рядом.

Тру нежно опустил Шивер на койку, но та вцепилась в его рубашку обеими руками. Она потянула его ближе, пока он не наклонился к ней настолько близко, что почти касался губами её рта. Мужчина старался дышать ртом, надеясь, что так, её запах перестанет быть таким соблазнительным. Он всмотрелся в её глаза, и с удивлением, снова увидел в них страх.

— Прошу тебя, защити. Я сделала это для тебя.

Тру отстранился, и обхватил ладонью её щеку. Её кожа была мягкой, очень мягкой. Он хотел погладить её.

— У тебя передозировка успокоительного, но ты не пострадаешь.

— Я её слышала. Не отправляй меня к Поланитису, — молила она. — Если ты это сделаешь, я умру.

— Ты не умрешь. Мы не убиваем самок.

Джини изо всех сил пыталась сесть, и Тру немного отступил, наблюдая, как из-за успокоительного, она борется за равновесие. Её пристально на него посмотрела, и лихорадочно оглянулась.

— Спрячь меня.

— Джини, — использовать её имя в такой момент казалось странным, но одновременно, очень правильным. — Ложись обратно.

Она схватила его ладонь, и вцепилась в неё обеими руками.

— Я ведь спасла тебя.

— Ты это уже говорила.

— Ты мне не веришь. — По щекам вновь потекли слезы отчаянья. — Как ты можешь, так со мной поступать после того, что я сделала ради тебя?

— Ты…

— Они собирались тебя убить! Отправить в то пекло! — Голос Шивер упал до шепота. — Он подловил меня, когда я оплакивала твою участь. Я не могла спокойно наблюдать, как те охранники тебя истязали. Он убил бы нас обоих, но я заключила с ним сделку. Я терпела все, что он со мной делал из-за тебя, в противном случае — я могла просто сбежать от всего. Но я не могла, не могла оставить тебя там. — Джини оглядела палату отчаянным взглядом, и вновь уставилась на Тру.

— Тебе нужно успокоиться. — Лекарство сделало её непоследовательной и нелогичной. Она лепетала ерунду.

— Спокойствие? — Ее голос повысился. — Ты знаешь, что он со мной сделал? Что я перенесла? Как я кричала, и… — Ее голос затих, и она нахмурилась, переключив внимание на их сжатые руки. — Я, как предполагается, не должна говорить тебе об этом. Ты никогда не должен был узнать.

Встревожившись, он склонился к ней.

— Чего я никогда не должен был узнать? Джини? Расскажи мне. — Она могла сказать что-то важное, то, что могло бы помочь им найти других.

Джини казалась поглощенной их соединенными руками. Её пальцы исследовали линии его суставов.

— Что?

— Расскажи мне, чего я не должен был узнать.

Она перестала поглаживать, и вновь взглянула на него.

— Я позволила ему делать со мной разные вещи.

Тру пришел в ярость, выпрямляясь. Пришлось приложить усилия, чтобы не вырвать руку из ее ладоней. Его губы разошлись, но он подавил рычание. Он не хотел знать детали того, как она вернула Новых Видов, включая и его. Это до сих пор задевало его гордость. Он также боялся, что она признается, что Поланитис был для неё больше, чем сотрудник. Идея вызывала отвращение и одновременно приводила в ярость.

— Не злись на меня. 710, они причиняли мне невыносимую боль, — прошептала она. — Но это дало нам возможность выжить. Это была моя плата за жизнь. — Джини вскинула голову, её взгляд расфокусировался из-за успокоительного. Затем, она ему улыбнулась. — Ты свободен. Это все, что имеет значение. Я все это пережила по причине. Посмотри на себя.

Тру присел рядом, изучая её. Он видел некоторых парней целевой группы в таком состоянии, когда те выпивали. Её рассеянный взгляд и неспособность сидеть прямо напомнили ему о них. Сейчас она уязвима. После большого количества выпитого спиртного, люди не могли здраво мыслить, становились слишком разговорчивыми. В её словах не было смысла, но Шивер была настолько не в себе, что просто не могла лгать.

— Поланитис причинял тебе боль?

— Я заключила с ним сделку. — Новая порция слёз полилась из её глаз. — Он изменил твои назначения. Не было больше никаких побоев.

У Тру сперло дыхание, а слова Шивер вызвали воспоминания.

— Он приказал тебя убить, — прошептала Джини. — Новый наркотик был разработан, чтобы натравить Новых Видов на Новых Видов. Я сказала агенту Брайсу, чтобы он предупредил об этом ОНВ. — Она впилась ногтями в его кожу. — Я заключила сделку, и тебя вернули обратно, в камеру. — Она кивнула, и, шмыгнув носом, перестала плакать, снова лаская его ладонь, поглаживая грубую поверхность большого пальца. — 710, я не виню тебя в том, что ты был рычагом воздействия. Это был мой выбор. Я не сожалею о том аде, что пережила, ведь это сохранило тебе жизнь. Это не было твоей ошибкой. Мы оба оказались в ловушке.