Трудно быть другом

Денис уже давно понял, что там, где дымит наркота, никому нельзя верить. Ни на грамм! Ни на секунду! Продадут мать, отца и кого угодно, и всего за одну дозу.

Даже зубами скрипнул: что с Муравьем, Дэн? Неужели загремел с наркотой? Последнее время скрытным стал. Раньше приходил, брал книжки, с Мышонком говорили о музыке, джаз вместе слушали. Мышонок его уважает. Познакомила с Алешей-Музыкой. И они друг другу очень понравились. Играли вместе, импровизировали… А в какой-то момент будто ему мозги заклинило: стал от всех скрываться.

Тогда у них опять с матерью что-то не заладилось. Что там – не разобраться. Мать всегда: «Вадик, мой мальчик, Вадик!» А тот из дома сбегал – факт! Два раза! И брат Никита какой-то странный. Жили все вместе – и вдруг ушел. Теперь отдельно живет.

Денис и Гольд давно не заглядывали к Муравью.

Звонишь, звонишь – наконец мать приоткроет дверь и в щелку: «Не мешайте! У нас ремонт! И не отвлекайте Вадика!» Сам Муравей ничего толком объяснить не может, тоже о ремонте бред несет. Раньше они с отцом на футбол ходили, но у того недавно что-то с сердцем случилось – и умер внезапно. Муравей страшно переживал. Он очень любил отца. Короче, вот с тех самых пор Муравей и стал еще более странным и время от времени выкидывал разные штучки.

Ладно, Дэн лопоухий, будем следить за Муравьем.

И почему-то подумал о Косом: ведет двойную жизнь, точно!

Откуда дорогие шмотки? А мобильник? Такого навороченного ни у кого в школе нет! И все знают: отец от водяры не просыхает, одна мать где-то вкалывает.

Откуда баксы? С луны сваливаются?

Косой всем активно вешает лапшу – везет в игре на автомате! Сказки! «Однорукие» никогда не проиграют. Только в доме Дениса три мужика продули все, что имели, – машины, вещи, деньги. Один квартиру хотел заложить, но жена подняла шум. А свистопуп Косой – в выигрыше! Ха-ха! И еще раз ха-ха в десятой степени! Не надо нам штамповать мозги!

У Дениса давняя «любовь» с Косым: тот хотел завести шестерок в их классе – полный прокол!

Косого все время надо держать под прицелом. Ничего хорошего от него никогда не дождешься.

Затарахтело, загремело…

Вытянул шею, прислушался.

Ясно: это бабуля Жанна прогуливает пацана Толяна. Тот лежит в коляске барином с вечной соской во рту и блаженствует.

А вот уже и видно сквозь кусты, как величественно выплывает коляска, обвешанная сумками, авоськами с продуктами, тут и пара бидонов, и древний зонтик от солнца и дождя, раскладной стульчик и еще всякая нужная для бабульки дребедень.

Баба Жанна хромает, толкая рукой коляску и опираясь на палочку. Без нее никак: нога больная. На голове набекрень соломенная шляпка с бантиком. Эту шляпен-цию она не снимает до холодов. Только бантики меняет. Сегодня розовый пришпилила. Баба Жанна говорит, что шляпка напоминает ей далекую молодость и месяц, проведенный на берегу Черного моря, ей даже снится рокот прибоя, лицо обдают соленые брызги, и она плывет куда-то, качаясь на волнах… Баба Жанна ужасный романтик! Там, наверно, у нее была большая любовь, но об этом она никогда…

Стоп, Дэн! Тормози!

У Дениса в шее даже что-то хрустнуло – так здорово он вытянул голову и чуть не вывалился с грохотом из кустов.

Дэн, черт побери, протри свои окуляры!

Протер – нет, не исчезло видение!

Возле бабы Жанны шагала… Цапля вышагивает! Собственной персоной! И руками вон как размахивает! Откуда она свалилась?!

В начале сентября в класс пришла новенькая. Она оказалась выше всех девчонок, да еще у нее была такая тонкая длинная шея. Денис сразу дал новенькой прозвище Цапля. Про себя он стал так ее звать. Таких же длинноногих и тоненьких цапель видел в зоопарке.

Классная, Зоя Дмитриевна, постучала карандашиком по столу.

– Познакомьтесь – нашу новенькую зовут Танечка Барканова. Она приехала из далеких Арабских Эмиратов, где работали ее родители. Таня расскажет вам много интересного о той жаркой стране.

Классная испарилась.

В классе полно свободных мест, но новенькая села за последнюю парту. На переменке ее окружили девчонки. Оказалось, что в Москве она не бывала и все здесь ей в новинку. Родители – специалисты по нефти и газу. Мать заболела, и они уехали оттуда. Не каждый может переносить страшную жару.

Все это Денис услышал краем уха. С новенькой он пока даже парой слов не обмолвился. И вот, пожалуйста, прискакала!

Ой, а шагает как! Ну прямо вылитая цапля! И что она здесь забыла?

Бабуля Жанна о чем-то живенько толкует с ней. Будто они сто лет уже знакомы. Почему у тебя, Дэн, язык становится каменным и во рту все пересыхает, если начинаешь говорить с незнакомым человеком?

Как сороки трещат. И пустые бидоны позванивают.

Привстал на цыпочки и чуть не загремел на землю. Нет, Дэн, так ты ничего не увидишь и не услышишь, только шею сломаешь и в гипсе скакать будешь.

Раздался свист, вернее, шип. Так шипеть-свистеть умел только один человек во всей Москве – баба Жанна.

Дэн, тебя вызывают! Бабуля Жанна! Надо идти!

Выскользнул из кустов – и он позади коляски. И уже рядом.

– Приветик!

Цапля ойкнула и подпрыгнула чуть не на метр.

– Ой, мамочка!..