Трудно быть графом

Юра впервые видел её такой. До этого девушка демонстрировала явное пренебрежение к боевому искусству, которому их пытался обучить наставник-китаец. На его занятиях она обычно скромно отиралась в стороне, не принимая участия в общих тренировках. При этом Ли Кон и не пытался заставить её что-либо делать. И теперь Киму наконец-то стало ясно, почему так происходило. Он невольно мысленно поставил себя на место её противника и пришёл к выводу, что без ускорения ему будет нелегко с ней справиться.

А внизу продолжалось избиение младенцев. И что было самое характерное в этом действии, только один из двоих парней пытался сопротивляться Тине, а другой безропотно получал от неё удары, всякий раз пытаясь подняться. Но в какой-то момент произошло так, что никто из них двоих так и не смог встать. Тина, чуть постояв в ожидании, развернувшись, пошла прочь, а к так и оставшимся лежать парням бросились два сотрудника службы безопасности и женщина в медицинском халате.

– Не замечал за ней раньше таких талантов, – задумчиво произнёс Ким, покидая площадку вместе со всеми.

– Её дедушка, – услышав его, обернулся и ответил Глеб, – отец её мамы, тот самый, который её воспитал, в прошлом был мастером нескольких единоборств: кун-фу, ушу, боевого самбо и какого-то экзотического южно-американского стиля боя… ну, того самого, который практикует наш Артём. Вот дед её с малых лет всему и обучил.

Тину они всей своей группой дожидались на выходе. Синеволосая, с необычным прикусом зубов девушка, графиня, владелица огромной фармацевтической корпорации, да ещё и мастер рукопашного боя, появилась уже в привычной для себя одежде, ещё от выхода приветливо помахав всем ручкой.

– А вот и я! – радостно сообщила она, словно ничего и не произошло.

В ответ… Первым начал хлопать Ким, но буквально сразу к нему присоединились Джен и Глеб. А ещё через секунду Тине хлопали не только её друзья и подруги, но и все, кто в этот момент находился во дворе перед зданием спортивного зала.

– О, благодарю! Благодарю! – раскланялась девушка во все стороны. – Право, не стоит. – Сама скромность, только ножкой не шоркает.

– Спасибо вам, госпожа графиня, – серьёзно произнёс китаец.

– За что? – не совсем поняла, за что её только что поблагодарили, Тина.

– За то, что не разнесли мой магазинчик полностью в день нашего знакомства, – пояснил Джен.

За его спиной скривившись, фыркнула сестрёнка.

– Не вижу причин, почему я должна была это делать, – возразила ему Вампирша и, покосившись на Викторию, не удержалась от шпильки в её адрес: – К тому же, когда злится Викуся, лучше стоять, прижавшись к стенке… Так безопаснее.

– Так, – возмутилась та, – это ещё что за поклёп? И ничего я там не злилась…

– Хм… – протянула сестра Джена. – Тогда я очень не хочу увидеть тот момент, когда ты разозлишься.

– А чего все вдруг на меня взъелись? – недовольно огляделась Вика. – Тинка, опять твои фокусы, – рассердилась на подругу баронесса.

– Ну прости, – легко согласилась с ней Тина и снова внимательно-пристальным взглядом оглядела подруг и друзей. – Вы правда не собираетесь мне ничего выговаривать? – серьёзно уточнила она.

– А надо? – с тем же серьёзным видом спросил Юра. – Я не вижу причин для этого.

– Не смотри на меня так, – качнула головой Айка. – Ким прав, ты была в своём праве. Правда, немного я на тебя всё же злюсь, но не по этой причине. – И пояснила: – Могла бы рассказать нам о своих планах загодя. А то своим неожиданным вызовом ты нас чуть наповал не сразила.

– Я подумала, что вы станете меня отговаривать, – призналась Тина, разом успокаиваясь. – Тогда, может быть, домой? А то я за целый день успела проголодаться. Не было времени не только на обед, но даже и позавтракать не удалось…

* * *

Те, кто бывал в Санкт-Петербурге, называют его красивым и сказочным городом. И они правы. Этот город действительно заслуживает право называться Северной Венецией.

Но разговор сейчас не о нём, а о двух представителях высшей знати. Один из них пребывал на самом верху этой самой знати – правитель Великой Российской империи, император Романов Виктор Михайлович. Второй же был рангом попроще, но злые языки называли его не иначе, как «второй после солнца». (Надеюсь, не надо объяснять этот тонкий намёк на то, какой властью в империи обладал упомянутый человек?) Звали его Утятин Никита Степанович.

Лет тридцать назад его презрительно назвали бы провинциальным бароном. Сейчас же таких смельчаков уже не осталось. Человека, стоящего во главе службы имперской безопасности, имеющего почти неограниченные полномочия миловать и судить, боялись. До ужаса боялись! И старались лишний раз в поле его зрения не попадать.

Эти двое уединились в рабочем кабинете императора не для того, чтобы обсудить светские слухи. Хотя нередко именно их им и приходилось обсуждать. Но сейчас поводом для встречи послужило совершенно другое, прошедшее событие.

– Ну и заварил твой региональный коллега кашу. До сих пор весь Дальний Восток трясёт, – со вздохом произнёс Виктор.