Трудные леди школы Бауман

– Да, слушаю. Хорошо, Петрович. Пропусти. Анна! У ворот следователь Борин из следственного комитета. К тебе.

– Зачем? У нас, по-моему, все в порядке. Встретьте его, пожалуйста, Гордей Иванович, и проводите сюда. – Анна была спокойна.

Борин показался Анне чем-то похожим на самого Гордея: к таким людям доверие возникает с первого взгляда.

– Борин Леонид Иванович, – представился он.

– Присаживайтесь. – Анна указала Борину на кресло.

– Спасибо. Анна Сергеевна, я прошу вас ответить мне на несколько вопросов. Где вы были в прошлую пятницу с тринадцати тридцати до четырнадцати тридцати дня?

– Где? Я не помню…

– Мы же с вами в городе были, Анна Сергеевна, в налоговой.

– Да, точно. С нами еще была бухгалтер Лидия Львовна Свиридова. А с чем связан этот вопрос?

– В это время был похищен ребенок Софьи Гурской, – сказал Борин, глядя, как бледнеет Анна Ларцева. Он лишь сейчас начал понимать, почему Галина так настаивала на ее невиновности: поверить, что эта маленькая хрупкая женщина с полными страдания и доброты глазами могла похитить ребенка, было трудно.

– Аня! – В дверях стояла Софья и безумным взглядом смотрела на Анну. – Зачем?! Где мой сын, зачем он тебе?! Что ты хочешь, скажи! Я все тебе отдам! И со мной ты можешь делать что хочешь! Только скажи, что с Антошкой все в порядке!

– Соня… – Анна протянула к ней руки. – Что ты такое говоришь?! Ты думаешь, что это я?! Господи, ты сошла с ума! Я узнала о том, что случилось, лишь сегодня, мне рассказал Гордей Иванович.

– Это правда? – Соня требовательно посмотрела на Прохорова.

– Да, Сонечка. Анна не делала этого. Мы в тот день были вместе практически все время. Соня, это не Анна! – Гордей подошел к Соне и обнял ее за плечи. – Успокойся, девочка. Не обвиняй ее. Она никогда не держала на тебя зла.

– Тогда кто? Кто украл Антошку?! – Соня отодвинулась от Гордея. – Где мне искать сына?! Вы мне скажите, почему никто мне не звонит, если его похитили для получения выкупа? Почему никто не требует с меня денег? Почему вы ничего не делаете? – Она повернулась к Борину.

– Софья Александровна, посмотрите вот на этот рисунок. – Борин достал из папки листок с фотороботом, составленным со слов свидетелей, видевших эту женщину в дачном поселке недалеко от дачи Гурских. – Вы видели когда-нибудь этого человека?

– Нет, – Софья равнодушно посмотрела на портрет. – Хотя, возможно, у нее дача рядом с нами? Но мы совершенно точно не общались!

– А вот этого мужчину? – Он положил первый рисунок на стол и протянул Софье другой.

– Нет, точно нет, – Софья отрицательно покачала головой.

– Соня, как же ты ее не узнала? – Анна Ларцева посмотрела на рисунок, а потом на Софью. – Это же Таня Косова. Посмотри внимательно!

Софья схватила листок и поднесла близко к глазам.

– Танька! – Она протянула рисунок Борину.

– Я так понимаю, речь идет о Татьяне Косовой, еще одной участнице вашего избиения. – Борин смотрел на Анну.

– Да, это она.

– Татьяна Семеновна Косова умерла в лагерной больнице вследствие нанесенных ей сокамерницами побоев. Вы ошиблись, Анна Сергеевна.

– Нет, мы не ошиблись, Леонид Иванович. Это она. Она не умерла. Косова звонила мне года через три после драки, я тогда не придала никакого значения этому звонку и отказалась с ней встречаться. – Софья твердо смотрела на Борина.

Веселая трель мобильного телефона прервала их спор. Вика в недоумении посмотрела на свою сумку, из которой доносилась музыка. Она виновато глянула на Софью и достала трубку.

– Да, Зинаида! Я занята. Что?! Когда? Где? На той квартире? А где Иван? Я тоже сейчас туда подъеду. Да, я помню, где это. – Вика испуганно посмотрела на Борина, точно тот мог бы что-то объяснить.

– Вика, не молчи! – Гордей Прохоров первым нарушил затянувшуюся паузу.

– Мою мать, Шляхтину Валерию Георгиевну, нашли мертвой в доме на Олимпийской, где я ей купила квартиру. Она только вчера вернулась в город. С зоны. Восемь лет прошло… Мне нужно туда. Там полиция…

– Вы можете Викторию Дмитриевну отвезти? – обратился Борин к Прохорову.

– Конечно.

– Вот мой номер телефона, позвоните, пожалуйста.

– Пойдем, Викуша. – Гордей взял Вику за руку.

– Да что же это происходит? – Соня беспомощно посмотрела на Анну. Та лишь непонимающе покачала головой.

– Софья Александровна, вас отвезти в город? Вам бы лучше находиться дома.

– Да, конечно. Аня, – она повернулась к Анне, – ты бы не могла… поехать ко мне? Если, конечно, это возможно после того, как я…

– Я сейчас оденусь, Сонечка. Нам с тобой нужно о многом поговорить, – сказала Анна мягко.

Соня смотрела, как Анна, опираясь на палку, медленно идет к двери. Ей очень не хотелось плакать при Борине, но она не смогла больше сдерживать накопившуюся в ее душе тяжесть.

Борин на миг растерялся, когда Анна, обернувшись на всхлип Софьи, вдруг со слезами на глазах шагнула обратно к ней. Он смотрел на плачущих подруг, и у него неожиданно стало легко на сердце. Он точно знал, что никогда ни одна из них не причинит другой боли.

– Девочки, я вас жду в машине. – Он вышел и тихо прикрыл за собой дверь.

Глава 33