Трудный путь попаданца 3. Дорога в столицу

— Пойдёшь к старухе Арагонде. Ни у кого другого не бери, только она одна умеет правильную цуйку гнать. Скажешь, что это я тебя послал, иначе она сама тебя пошлёт. И давай пошевеливайся! Нам с За… За… как там тебя звать-то? — обратился он ко мне, положив руку на плечо.

— Закария, но вам можно просто Зак.

— Зак, значит? Хорошо. Тогда и меня можно просто Ирикарадеморент.

— Спасибо за доверие, но может хотя бы Ирикара⁇ Полностью ваше имя я и трезвый-то не выговорю…

— Эх, что с вас человеков взять-то… ладно, так и быть. А ты, выходит, артефактор-недоучка? Пойдём, кое-что покажу, — и потащил меня к своему рабочему столу, где царил «творческий беспорядок».

Везде валялись самые разные артефакты, заготовки, инструменты. Начал показывать свои изобретения и поделки. Похоже у старика сильный дефицит общения, а во мне он увидел подходящего собеседника.

Потом явился Кикибот с такой здоровой ёмкостью ядрёного пойла, что я невольно напрягся, — э-ээ, я столько не выпью! Ещё один глоток и хватит, у меня куча дел на сегодня запланирована!

— Да хоть совсем не пей, насильно заливать не стану. Вот, смотри лучше, какую я штуку придумал! И давай-ка по глоточку…

* * *

Пробуждение не было очень уж приятным — башка гудела как будто в ней поселился рой Демонических Шершней и даже кусают изнутри.

Прежде чем разлепил глаза, мне послышалась какая-то смутно знакомая песня. Мелодию хоть и безбожно переврали, да и голос вокалиста был далёк от приятного, но сам факт вогнал меня в ступор.

Приподняв голову, понял, что лежу на полу. Хорошо хоть на какой-то мохнатой шкуре неведомой твари и подальше от буйволинных какашек. Посмотрел в сторону поразивших меня звуков и увидел Ирика, который что-то ковырял за рабочим столом, напевая в своё удовольствие.

'И снится нам не рокот космодроооомааааа!!!

не эта ледяная синевааааа!!', — старательно выводил дедок на чистейшем русском языке.

Словно почувствовав взгляд, он повернул голову.

— О! Проснулся, слабак? Быстро же ты свалился — куда тебе со мной тягаться. Какому-то человечишке такого славного гробальта как я ввек не перепить!

Затем с довольным видом задал вопрос. — Слушай, а о чём эта песня? Слова вроде почти все понимаю, а смысл уловить не могу.

— Откуда ты её знаешь? — да, такой дурацкий вопрос можно задать только с жесточайшего бодуна.

— Ты, что? Забыл? — дедок ткнул пальцем на серебристый кулон, висящий на шее, — я тебе свою разработку показывал — артефакт, который любой язык понятным делает. А ты со мной заспорил, что такой язык знаешь, который он ни за что не потянет!

— Потянул? — уже зная ответ зачем-то спросил я.

— Как видишь! — гордо приосанился он, — эх, душевно вчера посидели, попели знатно!

Я почесал нос и обратил внимание, что браслет-змейка снова на моей руке. Удивлённо глянул на Ирика, который вдруг замялся и опустил глаза, словно резко проникся жаждой работы.

— Это… чего? Почему он снова тут? — спросил, потрясая кистью руки с браслетом.

— Да понимаешь, ты вчера рубанулся, а мне старому не спалось… вот я и поработал маленько, усовершенствовал твой артефакт. Не бойся, ты парень сообразительный, быстро разберёшься…

— В смысле? — чувствуя подвох спросил, строго глядя на заёрзавшего старого алкаша.

— Ну… Понимаешь, на меня порой такое вдохновение находит, так несёт, что в творческом порыве я не очень хорошо помню, какие именно плетения туда вносил, какие изменял, что и как там теперь работает…

— А меньше пить, чтобы вдохновение своё контролировать не пробовал?

— Пробовал, не выходит… — вздохнул он.

Я с грехом пополам активировал Маговзор и аж присвистнул.

От прежнего там мало что осталось — одна оболочка. Почти вся начинка новая, плетения такой невероятной сложности и запутанности, что закружилась голова. Мне в этом произведении искусства от артефакторики в жизни не разобраться. Запредельная, чудовищная сложность и плотность плетений.

— Что за зверь-то получился? Чего он теперь может⁇ — я упёрся взглядом в горе-конструктора.

Э-ээ, ну много чего… наверное… я уж точно не помню. Говорю же — взялся, начал, и тут такое вдохновение накатило, что сам не знаю, чего там наворотил… Но точно скажу, кроме тебя он никого больше не признает и будет служить верой и правдой!!

— Угу… — грустно вздохнул я, косясь на опасный подарок.

Грёбаный дед — состряпал спьяну кота в мешке.

«А вдруг тут какой-нибудь самоликвидатор предусмотрен? И развеюсь я пеплом в воронке ядерного взрыва…», — сразу в голове закрутились кадры из фильма «Хищник» со Шварценеггером.

— Не боись, постепенно разберёшься, а мне некогда копаться, работы выше головы, — умело съехал с темы хитро-высушенный старикашка и протянул мне стакан со вчерашним пойлом, — иди-ка сюда, подлечись маленько!

— Нет уж, хватит! — аж передёрнуло от одного запаха, — у меня свои методы. И возьми себе на заметку — неправильный опохмел ведёт к запою, — не удержался поддеть старого пьяницу.

— Ну, как знаешь, — ответил он, замахнув содержимое одним глотком. — Ха, учить он старика вздумал, щегол! Да тебе меня ещё по закуске догонять!