Труды по истории Москвы

Московское происхождение автора становится еще более ясным из полемического характера его вступления к повести. Автор возражает против «нецыих» «от окрестных стран», которые поносят Москву: «кто убо чая и слыша, когда яко Москве граду царством слыти и многими царствы и страны обладати». Поэтому в задачу повести входит доказательство того, что Москва – третий Рим, возникла «по заклании и по пролитии кровей многих», так же как и древний Рим и второй Рим, или Константинополь. На основании этих слов С. К. Шамбинаго считает повесть о зачале Москвы очень поздней по своему происхождению – «не ранее конца первой половины века» (понимается XVII в.). «Появление хронографической повести о начале Москвы, – пишет С. К. Шамбинаго, – было вызвано желанием противопоставить иностранным гипотезам южных хроник свои объяснения происхождения стольного города».[84]

В главе «Повести о начале Москвы», написанной С. К. Шамбинаго для «Истории русской литературы», находим некоторые дополнительные соображения о времени возникновения повестей о начале Москвы.[85]

Правда, С. К. Шамбинаго на этот раз не дает точной датировки появления «хронографической повести», но, по—видимому, относит ее появление к еще более позднему времени, чем середина XVII в. Он указывает, что в повести повторена идеология старца Филофея о трех Римах, а «во второй половине XVII в. этими идеями был проникнут кружок „ревнителей благочестия“, любивших цитировать Филофея, выступая противниками никоновской реформы». Далее С. К. Шамбинаго пишет: «Можно думать, что появление хронографической повести вызвано желанием противопоставить схоластическим этимологиям с „Мосохом“ национальное объяснение происхождения стольного города».

Наблюдения С. К. Шамбинаго над текстом хронографической повести впервые с большой четкостью ответили на многие вопросы, возникающие при чтении повести о зачале Москвы. Так, С. К. Шамбинаго указывает, что источниками, которыми пользовался автор повести о зачале Москвы для своего рассказа, были, с одной стороны, живое предание о боярине Кучке как первом владельце Москвы, с другой – литературный источник (хроника Манассии). Вообще труды С. К. Шамбинаго насыщены интересными наблюдениями и основаны на большом рукописном материале. Однако возникновение повести о зачале Москвы рисуется нам по—иному, чем С. К. Шамбинаго.

Прежде всего, необходимо отметить, что так называемая «хронографическая повесть», или, по—нашему, повесть о зачале Москвы, имела предшественника. В этом нас убеждает знакомство с рукописью Барсовского собрания № 1473, которая заключает в себе разного рода сказания. В их числе находим сказание о Владимирской иконе, о митрополитах Фотии и Киприане, краткий владимирский летописец и т. д. Состав «Владимирского сборника», как, нам кажется, надо его называть, разнообразен, но почти все его статьи носят владимирское происхождение.

Сборник (в четвертку, на 172 листах) написан полууставом конца XVII в. В конце его дан расчет лет, из которого видно, что сборник составлен около 1655 г., а переписан в 1681 г.: «и от лета 6834 по лето 7163 – 328 лет, а до лета 7189–го году – 354 лета» (л. 161 об.). Такой же расчет годов найдем и в других местах этого сборника. Дело, видимо, надо понимать так, что первоначальный оригинал был написан в 1655 (7163) г., а данная рукопись переписана в 1681 (7189) г. Роспись панихид не оставляет сомнений, что сборник имеет отношение к Успенскому собору во Владимире. В нем имеется роспись панихид по указу Ивана IV, «по книгам».[86]

Во Владимирском сборнике мы и найдем те элементы, которые вошли в повесть о зачале Москвы. Так, в нем помещено сказание об убиении Андрея Боголюбского, в котором говорится, что Андрей «многи добродетели показа к Богу и человеку». Рассказ об убиении этого князя еще близко стоит к летописи, но включил уже и кое—какие легендарные черты. В этом рассказе говорится, что с Москвы во Владимир пришел князь Михалко Юрьевич «и отмета злодейство беззаконного господу—убийц». После этого Михалко «бысть лето единодержавствуя, преставися к Богу».[87] Его брат Всеволод Юрьевич «сугубо возмездие учини самем Кучковичем и всему сродствию их, их же ухващая многоразличным смертием дати повеле, овех же в коробы пошивая во езеро истопить повеле». Во Владимирском сборнике мы найдем и дату построения Москвы, отмеченную в повести: «Того же лета 6666–го постави град Москву великий князь Юрьи Володимеровичь Долгорукий» (л. 154 об.). Отсюда же взята и дата расправы Михалко Юрьевича с Кучковичами и его смерти в 6684 г.