Труды по истории Москвы

Однако этот портрет Шувалова очень далек от действительности. Шувалов был связан с целой группой дельцов времен Елизаветы Петровны. За его спиной стояли тесной стеной родственники и прихлебатели во главе с П. И. Шуваловым. Возвышение Шуваловых подрывало положение при дворе Разумовских, старший из которых, граф Алексей Григорьевич, был отставным фаворитом императрицы. Его брат Кирилл Григорьевич занимал должность президента Академии наук и не благоволил к Ломоносову; его приспешники и тормозили развитие академической гимназии в Петербурге. Отсюда вполне понятно обращение Ломоносова к Шувалову за помощью о создании университета в России. Для Ломоносова создание Московского университета было необходимо «для пользы и славы отечества», для Шувалова это было доказательством его бескорыстности, меценатства, любви к отечественному просвещению. Кроме того, основание Московского университета отвечало потребностям многочисленного и влиятельного московского и провинциального дворянства. В качестве куратора Московского университета Шувалов выдвигался на почетное место в государстве, равное должности президента Академии наук.

Это положение Шувалова скоро заметил и президент Академии наук Разумовский. Разумовский и его креатура Теплов, совершенно равнодушные к судьбе университета и гимназии в Петербурге, занялись созданием университета в Батурине, резиденции Разумовского как малороссийского гетмана. По проекту, разработанному в 1760 г., малороссийский гетман, в данном случае Разумовский, должен был пожизненно носить титул фундатора и протектора Малороссийского Батуринского университета.[1128] Проект остался неосуществленным, но он с достаточной ясностью показывает, какие реальные политические интересы за ним стояли. Роль Шувалова в основании Московского университета была объективно положительной, но диктовалась она не только любовью к науке и искусствам, но и интересами его карьеры.

Подлинным основателем и создателем Московского университета был Михаил Васильевич Ломоносов. Он сам называет себя «участником при учреждении Московского университета», который «первую причину подал к основанию помянутого корпуса».[1129]

В письме Шувалову в 1760 г. Ломоносов ставит себе в заслугу, что он «и прежде сего советы давал о Московском университете».[1130]

Ломоносов увидел в молодом Шувалове человека, при помощи которого могло быть создано великое дело «заведения российских студентов». Возможности для создания университета в Москве были окончательно установлены Ломоносовым во время его посещения Москвы в 1753 г., когда в ней находились императрица и двор. Приезд Ломоносова в Москву явно следует сопоставить с подготовкой к основанию университета в Москве, хотя он и ездил туда как будто по делам мозаичной фабрики. Недаром поездка Ломоносова в Москву встретила решительные препятствия академического начальства, вследствие чего Ломоносов вынужден был испросить позволения на поездку и паспорт от Сенатской конторы, а не от Академии. Явившись в Москву, где в то время находилась императрица, Ломоносов представился Разумовскому как президенту Академии наук. Тот сделал вид, что не возражает против приезда Ломоносова, так как открыто высказать свое неудовольствие было неудобно: Ломоносов был ведь принят императрицей, которая «благоволила подать ему довольные знаки своего высочайшего благоволения».[1131] А добиться этих знаков возможно было только при помощи фаворита императрицы, все более входившего в силу.

Трудность положения Ломоносова заключалась в том, что он был настоящим организатором и создателем высшего образования в России, а вынужден был уступать видимость этой чести молодому фавориту. Шувалов во что бы то ни стало хотел быть «изобретателем сего полезного дела», создателем Московского университета.

В решительный момент подготовки «доношения» в Сенат Ломоносов проявил себя великим гражданином и патриотом, принесшим в жертву свое самолюбие во имя общенародного дела. Нельзя без волнения читать его письмо Шувалову по поводу проекта «доношения» в Сенат, написанное в мае 1754 г. «При сем случае довольно я ведаю, сколь много природное дарование служить может и многих книг чтение способствовать. Однако и тех совет вашему превосходительству не бесполезен будет, которые сверх того университеты не токмо видали, но и в них несколько лет обучались, так что их учреждения, узаконения, обряды и обыкновения в уме их ясно и живо, как на картине, представляются. Того ради, ежели Московской университет по примеру иностранных учредить намеряетесь, что весьма справедливо, то желал бы я видеть план, вами сочиненной. Но ежели ради краткости времени или ради других каких причин того не удостоюсь, то уповая на отеческую вашего превосходительства ко мне милость и великодушие, принимаю смелость предложить мое мнение о учреждении Московского университета кратко вообще».[1132]