Труды по истории России

Различие в характере северного и южного народонаселения обозначается приметно в источниках нашей истории: иностранцы-современники хвалят храбрость дружин Южной Руси; они отличались стремительностью в нападениях, но не отличались стойкостию. Противоположные отзывы встречаем о населении Северной Руси: оно не любит вообще войны, не отличается стремительностию натиска; но где нужно стать крепко и защищаться, там оно неодолимо; здесь, на севере, образовался тот русский воин, которого, по известному выражению, можно убить, но не сдвинуть с места. Северное русское народонаселение, как сказано, не отличается в истории порывистыми движениями; в поведении его мы замечаем преимущественно медленность, осторожность, постоянство в достижении цели; обдуманность, медленность, осторожность в приобретении, стойкость в защищении приобретенного. Соответственно характеру народонаселения все на севере принимает характер прочности. О дружинах южных летописец говорит, что они храбро бились с врагами и расплодили Русскую землю. Таково точно назначение старой, Южной Руси: расплодить, распространить Русскую землю, наметить границы.

Но Руси Северной выпал удел — закрепить приобретенное, связать, сплотить части, дать им внутреннее единство, собрать Русскую землю. И вот князья Северной Руси являются полными представителями своего народа, превосходно выполняют назначение Северной Руси. В их поведении мы не замечаем того блеска, какой видим в поведении князей-витязей Юга, смотревших на битву как на суд Божий и при всяком споре прибегавших к этому суду. Северные князья-собственники не любят решать споров своих оружием, прибегают к нему только в крайности или тогда, когда успех несомненен; но от неверной битвы не любят ставить в зависимость того, что приобретено, промышлено долгими трудами. Южные князья прежде всего думают, как бы в битве взять свою часть; северные князья прежде всего думают, как бы без неверной битвы получить пользу для своего владения. Все они похожи друг на друга; в их бесстрастных ликах трудно уловить историку характеристические черты каждого; все они заняты одною думою, все идут по одному пути, идут медленно, осторожно, но постоянно, неуклонно; каждый ступает шаг вперед пред своим предшественником; каждый приготовляет для своего преемника возможность ступить еще шаг вперед.

Благодаря этой неуклонности, постоянству в стремлениях северных князей великая цель была достигнута; родовые княжеские отношения рушились, сменились государственными; в княжеских договорах, завещаниях, мы видим ясно постепенность этой смены, пока наконец в завещании Иоанна IV удельный князь становится совершенно подданным великого князя, старшего брата, который носит уже титул царя. Это главное, основное явление — переход родовых отношений между князьями в государственные — уело вливает ряд других явлений. Господство родовых отношений между князьями имело, как необходимо следует ожидать, могущественное влияние на весь общественный состав Руси, имело могущественное влияние городов на положение дружины: когда родовые отношения между князьями начали сменяться государственными, то эта смена должна была отозваться во всем общественном организме, должна была повлечь изменения и в быте городов и в положении дружины. Отсюда ясно, что великие князья Московские в своих государственных стремлениях должны были встретить сопротивление не со стороны одних князей-родичей, но со стороны всего того, что получило свое бытие или по крайней мере поддерживалось родовыми княжескими отношениями.

Здесь первое место занимает привычка дружинников переходить от одного князя к другому, которую они приобрели в то время, когда Землею владел нераздельно целый род княжеский, и которую они должны были потерять, когда явилось единовластие. Не имея теперь возможности переходить от одного князя к другому в Русской земле, многие из дружинников считали себя вправе отъезжать к чужим государям. К этим противогосударственным стремлениям дружинников присоединились еще противогосударственные стремления потомков прежних князей, которые продолжали питать вражду к новому порядку. Борьба со всеми этими стремлениями и была причиною тех печальных явлений, которые имели место в царствование Иоанна IV. Во время этой борьбы Иоанн IV задал вопрос одному из самых ревностных приверженцев старины, князю Курбскому: «Что лучше — настоящий ли порядок вещей, когда государство успокоилось, пришедши в порядок при едином государе, или прежнее время, когда усобицы терзали Землю?» На этот вопрос отвечал не Курбский: на него отвечала вся Земля, все Московское государство. Но прежде, нежели обратимся к этому ответу, скажем несколько слов о тех обстоятельствах, при которых произошла великая перемена в жизни русского общества, и о следствиях этой перемены во внешних отношениях.