Труп выгоревших воспомиманий

Людовик осторожно обошел меня и скрылся в указанном направлении. Я стояла, не шевелясь, гадая: неужели одна из девяти подруг таким ужасным способом расправляется с девочками? Но зачем? Откуда она могла черпать столь живое и ужасающие представление о создаваемых композициях? Неужели она уже убивала? Или только учиться? Где она научилась расчленять части тела как профессионал? А что если она была не одна? Вдруг ей помогали и делали все по ее указке?

Я тяжело сглотнула, но сознание терять не спешила. Вместо этого , осторожно обошла сердце и подошла к окну. Выглянула из него и крикнула Людовику:

– Я нашла тело!

Тело бедняжки свисало на довольно тяжелых веревках, ударяясь шеей в стену здания. Я сделала глубокий вдох, игнорируя текущую не успевшую застыть кровь по стене, и отвернулась. Меня раздирало любопытство, рождая невольный вопрос в голове, который я задам Марине: как руки и ноги могут сохранять видимость сложившегося сердца? Они ведь должны за что–то цепляться.

– Я звоню Олегу. – Людовик вновь показался в проеме, убирая собранные волосы в пакет, а пакет пряча в рюкзак, все это время висящий на его спине.

– Я не против взять временный отгул. – Вставила я, видя, как напарник набирает неизвестную мне цифру быстрого набора на своем мобильнике.

– Не дождешься. – Он ухмыльнулся, взглянув на меня. – Мы взяли это дело вместе и распутаем его в команде. Увильнуть от расследования не получиться.

Глава 3

Бабушка всегда говорила мне: молчи, когда тебя поливают грязью, иначе будет только хуже. Я находилась в кабинете Олега. Здесь была его скромная обитель, куда он никого из нас не впускал. И вот, теперь, после звонка Людовика, я стояла в его «секретном и недопустимом» месте. Нужно отдать должное моему напарнику. Он не оставил меня, хотя Олег не раз пытался выдвинуть его за дверь. Людовик как самый тяжелый кирпич прислонился к стене, не желая покидать накалённую до максимума атмосферу.

– Проследить за невинными девочками средь бела дня, Яна! – Причитал Олег, выпуская пар изо рта. – Ты хоть понимаешь, что без официального на то рапорта, это незаконно?

– Вы сами говорили…

– Да! Да, я говорил, нам нельзя упускать это дело, но, напомни–ка мне, давал ли я каких–нибудь прямых указаний, касательно оставшихся девочек?

– Если бы Яна не начала… – Попытался вмешаться Людовик.

– Если бы Яна не начала, – передразнил его Олег, – тогда у нас не было бы второго трупа!

Повисло умиротворенное молчание. Отчасти, я понимала негодование Олега. У нас появился второй труп и опять никаких улик. На догоревшей свече, которую мы взяли из дома как доказательство, обнаружены отпечатки пальцев нескольких человек. Эти люди не находились в нашей базе данных, а допросить мы их сможем лишь в течении этой недели. Детских отпечаток пальцев не обнаружено. Значит, выдвинутая мною версия, касательно одной малолетней убийцы из группы друзей, отпадает. Людовик, выслушав мое предположение, отрицательно покачал головой, но, в то же время, попросил меня не только держать язык за зубами, но и не убирать эту версию в долгий ящик.

Когда мы приехали в офис, то первым делом поднялись к Француа, подарив ему окровавленный нож и свечи. Француа без промедления и лишних вопросов начал исследовать принесённые предметы, мимолетно сообщив о пистолете. Оказывается, из него стреляли дважды. Один раз в матку, второй раз в воздух для привлечения внимания. К Марине попасть мы не успели. По пути в морг нас перехватил разъяренный Олег. Интересно, сегодняшний, насыщенный событиями день, собирается заканчиваться?

– Никаких отпечатков. – Спокойным голосом пролепетал Олег, разминая виски указательными пальцами обеих рук. – Никаких, кроме вас двоих, свидетелей случившегося. Никаких наводок на потенциального убийцу. И звонок Кейтмана из психбольницы.

– Тебе звонил Кейтман? – Удивился Людовик, переглядываясь со мной. – Зачем?

– Наш «многоуважаемый» патологоанатом Френсис Кринман сбежал. – Пояснил Олег, понимая о проговорившейся новости. – Его поимкой и поиском занялись наши конкуренты.

– Как давно он сбежал?

– Два дня назад.

– И ты молчал? – Людовик перенял эстафету Олега и стал, буквально, закипать с пустого места. – Как такое можно держать в секрете? Он ведь каннибал!

– Каннибал. – Усмехнулся Олег. – Не доказано его участие в каннибализме. Да и убийцей бывшей врач не является. Так, самый обыкновенный психопат, любящий коллекционировать сердца покойников, от которых отказались родственники.

Я задумалась. Патологоанатом спалился, забыв уничтожить разрезанное мертвое тело, оставив его в морозильной камере. Его сменщик, пришедший на следующие утро на своё рабочие место, увидев разрезанное тело, незамедлительно сообщил об увиденном администрации больницы и вызвал полицию. Как мы прознали об этом деле, я уже и не помню, но мы прибыли в морг практически перед приездом полицейских. Зрелище оказалось жутковатым, а статья завораживающей.