Тсалмот

Сердце мое твердило, что все совсем даже не хорошо, но именно поэтому я хотел убраться отсюда — я не был уверен, что именно я чувствую, но однозначно не хотел выказывать это перед Морроланом и Алиерой. А еще, я думал, может, немного подумать обо всем этом, когда я останусь один — и я придумаю, как не думать об этом, когда я останусь один. Понимаете, о чем я? Надеюсь, что нет.

Алиера тем временем проговорила:

— А что с заклинанием?

Я хотел было спросить, о каком заклинании речь, а потом сообразил, вспомнив кое — что из подслушанного, и спросил:

— Да, хороший вопрос. Кто его сотворил и зачем?

Коти все еще держала меня за руку, все остальные переглянулись, и наконец Морролан сказал:

— Простого способа это выяснить я придумать не могу.

— Отследить не получится? — уточнила Алиера.

— Занялся бы сразу — может быть, но у нас на уме были другие дела.

— Ты сказал, нет простого способа, — проговорил я. — А сложный есть?

— Надеюсь. Защиту моего замка ранее так еще никто не пробивал, и кто бы это ни был, я весьма расположен обменяться словечком с этой персоной, так что я намерен над этим поработать.

— Помощь нужна? — спросила Алиера.

Морролан кивнул.

— Спасибо.

— А мне знать дадите? — уточнил я. — В смысле, раз уж направлено оно было вроде как на меня.

— Конечно, — сказал Морролан. — Но скорее всего это займет какое — то время.

Я кивнул.

— Я кое — что проверю со своей стороны. Если наткнусь на что — нибудь связанное со всем этим, сообщу вам.

— Хорошо, — проговорил Морролан. — Вас телепортировать?

— Ага, спасибо. Но пусть это сделает кто — то из твоих людей, я хочу еще попрощаться с Телдрой.

— Будь осторожен, Влад, — пожелал он, как будто сам я вовсе этого не планировал. Но, наверное, так просто принято говорить.

Мы спустились по длинной изогнутой лестнице, сопровождаемые взглядами драконов и предков Морролана. Страшно ли это — вероятно, зависит от цели пребывания.

— Ты голодный? — спросила Коти.

— Да, только хочу сперва сплавить эту штуку. А то я не хотел, чтобы Морролан знал, что я нервничаю, но я нервничаю.

— Ты в порядке, Владимир?

— Я не… не уверен. Голова разрывается: то я одержим этой мыслью, то хочу ее выкинуть куда подальше. Это… ну, я правда совсем не тот, каким был нынче утром, или это просто странная такая штука приключилась, или что?

— Мне ты кажешься тем же самым, — сообщила она, проведя оперативную проверку.

— Не думаю, что это окончательный вывод, но проверяй сколько хочешь.

Затем мы попрощались с леди Телдрой, поблагодарив ее за вежливый прием. Знаю, это примерно как благодарить реку Адриланку за то, что та течет вниз по склону, однако даже краткий разговор с ней поднимает настроение. Возможно, меня подвело воображение, но мне показалось, что вид у нее несколько встревоженный. В общем, мы попрощались, она поклонилась, и мы покинули Черный замок.

Во дворе к нам подошел один из стражников Морролана, длиннорукий парень с волосами такого же невероятно светлого оттенка, как у императрицы, и сказал:

— Телепортацию проведу я, если не возражаете. Куда вас доставить?

Коти посмотрела на меня. Я проговорил:

— Мне нужно быть рядом с конторой, пожалуй, чтобы найти кое — кого, кто купит сама знаешь что. Может быть, встретимся…

— Я с тобой, — отрезала она.

— Договорились, — кивнул я ей, а потом стражнику.

Телепортация продолжатся слишком долго, как по мне. Кто — то должен изобрести более быстрый вариант. Я имею в виду, три — четыре секунды — это слишком долго, когда стены вокруг плывут, словно тают, а потом под ногами нет никакой опоры, а потом видишь не пойми что, потому что в этом нет ни малейшего смысла, и чувствуешь себя перевернутым вверх ногами и вывернутым наизнанку, и может, так оно и есть, потому что кровь приливает к голове, резко и быстро, до боли, только вот потом я снова оказываюсь на твердой земле, перед дверью собственной конторы.

Коти рухнула на колено, опираясь на землю одной рукой и наклонив голову. Я стоял, согнувшись. Минута — другая, и ощущения прошли, и мы оба одновременно глубоко вдохнули и обменялись улыбками, осознав это.

— Кто у тебя на уме? — спросила она.

— Три Кубика, — сказал я.

— Потому что тсалмот, или потому что работает с таким товаром?

— Потому что работает с таким товаром. Если я получу свои восемь сотен, дальше мне плевать, что там сталось с мертвым парнем.

— Правда?

— Конечно.

— Просто все бросишь, так ничего и не узнав?

— Брошу, как плюющуюся волчок — змею.

— Зачем ты вообще взял в руки волчок — змею?

— Я бы предпочел восемьсот империалов…

Она фыркнула.

— И все равно не верю, что ты согласен оставить нераскрытым то, что там задумал Берет.

— Следи за мной.

— А я всегда так и делаю, — отозвалась она. Уж не знаю, должен был я порадоваться этому или обидеться; я предпочел порадоваться. — Встретимся у тебя в конторе, а потом пойдем туда вместе, ладно?

— Я думал пойти прямо сейчас.

Она покачала головой.

— У тебя есть одно важное дело.

— Да?

— Тебе нужно навестить деда.

— Да?

— Да.

— Зачем?

— Как ты себя чувствуешь, Владимир?

— Нормально, после того, как пост — эффект теле…

— Нет, — проговорила она, — как ты себя чувствуешь?

— Ты о…

— Да.