Тсалмот

Первый пир, за семь дней до свадьбы, накрывает мать жениха для невесты, жениха и для их свидетелей. Полагаю, в затянутые пылью былого времена таким образом невесте сообщалось: вот на такой еде вырос мой сыночек, и тебе лучше бы не разочаровывать его свой готовкой, или жизнь твоя станет неприятной. Некоторые фенарийские традиции попросту странные, а истоки их еще хуже. Кстати, свидетель жениха и свидетель невесты тоже зовутся как — то по — особенному, однако ни я, ни Коти этих названий вспомнить не могли, а спрашивать у Нойш — па я постеснялся. Также за этим столом дозволено присутствовать родителям жениха и невесты.

У нас первый пир получился скромным. Коти привела Норатар, я — Нойш — па и Крейгара. (Ах да, как предполагается, все свидетели у жениха — мужчины, а у невесты — женщины, что, вероятно, имеет должное обоснование, если покопаться в религиозных традициях и народных верованиях Фенарио, однако я предпочту покопаться в тарелке с едой.) Мы сняли заднюю комнату в уютной таверне «Железный котелок», а я нанял повара из ресторанчика «Менло», который и готовил все блюда. Его я выбрал, потому что сам Менло достойный кулинар, и именно он купил заведение, которым некогда владел мой отец. Этакий поклон в сторону семейных ценностей, знаете ли.

Повар подал нам свежие устрицы с лимоном, томатным соком, перечным соусом и водкой. Далее был жареный гусь в кислом вишневом соусе с кислой капустой в свекольном соке. Затем последовало его фирменное блюдо, «бандитское мясо» — полоски маринованной говядины, чуть притушенной с мелко порезанным луком и стручковым перцем, все это — в маринаде, и я бы рассказал, в каком именно, если бы знал, но там точно имелись вино и эстрагон. На десерт он испек маковый пирог, и конечно, вина на столе имелось в достатке.

Из всего этого перечня, я бы сказал, выделялся именно гусь, очень уж неожиданным получился кислый вишневый соус, на который язык сперва реагировал «это как же так вышло — то?», а потом «ну конечно, так и должно было быть, и как я, дурак, раньше не догадался».

Всегда интересно, когда нечто такое появляется на языке.

Или в жизни.

* * *

Утром мне пришлось разбираться с жалобами Лойоша, мол, ему скучно, он проголодался и хочет домой. Но я оставался непреклонен и тверд, и потому, когда он вернулся домой, я скормил ему лишь четверть колбаски.

Мне хотелось прогуляться к тому особняку, где ведет дела Левая Рука, но Коти напомнила, что за ним и так приглядывают, и если там объявлюсь еще и я, это пользы не принесет. Ну, она была права, и в итоге я так туда и не пошел, но это было нелегко. Я хотел сделать что — нибудь. Да, иногда самое правильное — ничего не делать. Ненавижу такие ситуации.

Утро все тянулось.

Хотите, расскажу кое — что странное? Только тогда — сидя дома и ничего не делая, — я внезапно осознал, что Левая Рука хотела захватить меня живым, а значит, хотела заполучить у меня кое — какую информацию, а следовательно, меня намеревались допросить с использованием волшебства.

Полноценный допрос с использованием волшебства, иначе говоря, когда вламываются в разум грубой силой — такого со мной никогда не было. Но я слышал о подобном. И слышал, что оставалось от тех, с кем было.

Страх накрывает меня гораздо позднее, чем должен бы, но зато страх этот очень сильный. Страх, однако, сам по себе никогда и ничему не помогает. Более того, под давлением страха вы порой начинаете принимать неверные решения. Он искажает мышление до такой степени, что вы местами совершаете какую — то глупость просто потому, что боитесь, что причина не делать так попросту в том, что вы боитесь. Следите за мыслью? А еще, когда вы боитесь, нередко у вас возникает очень странное чувство — вы просто страстно желаете, чтобы все это наконец закончилось. Не самый лучший настрой в часы опасности, понимаете, что я имею в виду?

Мне повезло, что у меня есть дружок, который всегда готов издеваться надо мною, пока я не признаю, что вчера сотворил такую глупость, каковой исчерпал запасы глупостей минимум на год вперед, а значит, прежде чем сделать что — либо еще, нужно выждать и узнать больше.

Разобравшись с этим вопросом, он улетел наблюдать за Рыболовом, хотя и не без возражений. Крейгар проверял, как идет наблюдение за домом, где собирается Левая Рука. Фентор добывал информацию о Наследнице тсалмотов. Я же не делал ничего. В отчаянной попытке хоть чем — нибудь заняться я вышел и сел у стола Мелестава, проверить, нет ли каких — то вопросов, что привело к спору о том, кто в кортболе нынче лучшие игроки, что привело к спору, как правильно держать клюшку. Спор вышел жаркий, в основном потому, что оба мы в игре понимали только то, как работает тотализатор. Ну хоть время скоротать помогло.

Я же то и дело размышлял о том, что произошло в Черном замке. Я что, теперь демон? Я не чувствовал себя демоном. А с другой стороны, как должен чувствовать себя демон? Наверное, я мог бы спросить Некромантку. Да. Вот так вот и сделаю. Слушай, Некромантка, скажу я, а как должен чувствовать себя демон? Уверен, что ответ получу нужный и полезный[18].