Царь Алексей Тишайший

Поворот в политике, связанный со стремлением царя Алексея Михайловича скорее увидеть в качестве соправителя своего сына, готовился загодя, до наступления его настоящего совершеннолетия. Требовалось время, чтобы научить царевича государственным делам. Сохранились описи имущества царевича Алексея Алексеевича, из них можно узнать о его интересах. Детали делопроизводственного документа подтверждают, что наследник был настоящей надеждой царя. У царевича тоже имелось увлечение, связанное с охотой. Когда ему было 12 лет, в один из походов в Преображенское к старшему сыну царя было отпущено более десятка разнообразно украшенных луков со стрелами, например «орликами двоеглавыми». Затейливые луки, писанные золотом «по белой кибити», из буйловой кости, с шелковой тетивой отпускались и в другие походы царевича вместе с отцом (например, в апреле — июне 1667 года). В другой описи встречаются «две пушечки медные золочены в станках серебряные потешные»^{608}

. Царевич умел играть в шахматы, среди его имущества находились сами фигуры — «шахматы в пяти мешках» и «трои доски шахматные». Если отец ежегодно «лехчился» кровопусканием, когда «сокол жилу бил» на глазах царских придворных^{609}

, то и сын стремился за отцом. У него в «сумке» хранились «ножницы, которыми лехчился». У отца с юных лет была «черниленка кизылбашская», и у сына иранская чернильница «писаная» (и еще две другие, «кизылбашские»).

Больше всего об интересах царевича могла рассказать его библиотека: там нашлось место как для «душеполезного» чтения, так и для занятий языками, историей и географией. Рядом с богослужебными книгами — Библией, Новым Заветом, Апостолами, Псалтырями — у царевича имелись книги «четьи»: жития Саввы Сторожевского, Александра Ошевенского, «Патерик Печерской». Особый интерес представляют исторические книги — «Летописец вкратце царем и великим князем», а также «Собрание патриарха Никона», в котором видят тома грандиозного Никоновского летописного свода, созданного еще в XVI веке и ранее принадлежавшие опальному патриарху. Среди других книг — «Алексикон печатной», «Грамотика словенская», «Лексикон писменой словенской с греческим», «Книга ратного строения». У царевича было «11 книг описание земель». Учитель наследника Симеон Полоцкий тоже подарил в библиотеку царевича свою книгу — «Жезл правления», о недавнем церковном соборе 1666/67 года.

Наверное, именно Симеон Полоцкий способствовал интересу царевича к изучению «книг на разных языках». Таких «больших и малых книг» у Алексея Алексеевича было больше восьмидесяти. Представляют интерес и «наглядные пособия» — иноземные гравюры и, возможно, карты: «Пятьдесят рамцов с листами фряскими. Четырнадцать листов описание розных земель». В тереме царевича рядом с его кроватью стояли глобусы — «Два яблока описание земли». Хранил царевич Алексей и просто любопытные редкости, вроде двух «струфокомиловых» (страусиных) яиц и «ореха индийского», что вполне объяснимо для юного сына царя. Как отмечал опубликовавший эти описи прекрасный знаток царского быта Иван Егорович Забелин, «охота к редкостям и драгоценностям, к разным узорочным, хитрым изделиям и курьезным вещицам была распространена не только во дворце, но и вообще между знатными и богатыми людьми того века»^{610}

.

Перемены в курсе Московского царства первыми ощутили на себе дьяки и подьячие московских приказов, «бюрократы» того времени. Столбцовое делопроизводство стало дополняться более современной тетрадной формой ведения архивных дел. Например, одними из первых в 1667 году вместо столбцов в книги были записаны боярские и жилецкие списки. В новых списках членов Государева двора официально появились перечни «комнатных» стольников. Придворная знать получала особый статус, утверждалось первенство по заслугам и пожалованию царя, а не исключительно по местническим основаниям. 24 октября 1667 года царь Алексей Михайлович устроил личный смотр чину стряпчих Государева двора в Грановитой палате «со 2-го до 7-го часу дни» и «пожаловал» многих служить в дворяне «по московскому списку», а через два дня провел отдельный смотр жильцов. Впервые после долгого перерыва была составлена полная Опись архива Разрядного приказа^{611}. Все это внешне может выглядеть рутинными делами, но такая «архивная» история является лучшим маркером настоящих перемен.