Царь грозной Руси

И куда, спрашивается, подевался смиренный и благочестивый юноша Адашев, простаивавший ночи на молитвах и ухаживавший за больными нищими? Он превратился в могущественного сатрапа. Сам налагал опалы, сажал в тюрьмы, докладывал царю проекты законов, формулировал решения, снимал с должностей, давал назначения — сохранились жалованные грамоты, выданные по приказу не царя, а Адашева! Себе он нахапал огромные земельные владения. В 1555 г. составлялся «Государев родословец», куда вошли родословные самых знатных княжеских и боярских кланов, и в него был включен род Адашевых — он не имел никакого права числиться среди высшей аристократии, однако спорить никто не осмелился. По всякому делу люди старались заручиться расположением временщика, а попасть к нему на прием было величайшей честью.

Сильвестр внушал царю необходимость хранить «правду», «нелицеприятный суд», но в это же время повторился худший беспредел времен боярского правления. Все ключевые посты распределялись между ставленниками «избранной рады». И вернулись поборы, вымогательства, штрафы. За хорошую мзду наместникам и волостелям снова открывались подпольные корчмы. А законы, призванные защитить людей, не работали. Кому подавать жалобы, если в Москве заправляют покровители преступников? Неприкосновенностью личности пользовались только те, на чьей стороне была сила. А старосты и целовальники, обязанные осуществлять суд вместе с кормленщиками, не рисковали перечить им. Себе дороже.

С 1547 г. до середины 1550-х гг. налоги выросли в 4,5 раза, но само по себе это было еще не худшей бедой. Собирали их те же наместники и волостели, освобождали от податей родных, знакомых или откупившихся взяткой, перекладывая все тяготы на простой народ. Разорялись и дети боярские. Поместьями щедро наделяли клевретов временщиков. А те, кто не принадлежал к их кругу, не получали ни кормлений, ни жалованья. Им давали худшую землю, в последнюю очередь, если вообще удавалось получить. У них отбирали спорные владения. Но шла война, требовалось покупать и ремонтировать доспехи, оружие, коней. Воины влезали в долги. И в мае 1555 г. Дума приняла драконовский приговор — устанавливался месячный срок правежа (взыскания долга). Не уплативший превращался в холопа. А простолюдинов обращали в неволю и без долгов. Просто заставляли служить себе или объявляли своими беглыми холопами. Попробуй докажи, что это не так.

Крестьяне стали бросать деревни, перетекать во владения монастырей, где можно было себя чувствовать более безопасно. Или шли к боярам и дворянам, оказавшимся в силе. Снова умножилось число «разбоев». А губные старосты уклонялись от борьбы с ними. Подставлять головы под топоры взбунтовавшихся мужиков никому не хотелось, а разбойники и воры собирались в тех же корчмах, которые находились под негласным покровительством местных властей. И безобразия дошли до такой степени, что поставили Россию на грань социального взрыва. В 1554–1555 гг. произошло несколько бунтов в Москве, люди возмущались «оскудением жизни». Их подавили, зачинщиков и активных участников казнили. Но последовали беспорядки в Новгороде, Владимире, Рязани, других городах [36]. Даже Адашев вынужден был признать, что восстания были вызваны преступлениями администрации, причем такими преступлениями, что наместники и волостели «грады и волости пусты учиниша», а в ответ на притеснения «тех градов и волостей мужичья многие коварства содеяша и убийства их людем» [138]. Отметим, это пишет временщик, который сам же назначал таких администраторов.

Но в середине 1550-х царь начал вдруг вторую полосу реформ — причем во многом она противоречила первой. И вот эти реформы никоим образом не были связаны с «избранной радой». Она уже получила свое, захватила под полный контроль всю систему управления страной, получая огромные выгоды. А Иван Васильевич принялся ломать эту систему, создавать другую. Опирающуюся не на ту или иную группировку аристократии, а именно на «всю землю», на широкие слои мелких дворян, городского и сельского населения. Позже Курбский очень ругал царя за то, что он сделал своей опорой выходцев из «низов» — в противовес знати. Инициатором преобразований не был и святитель Макарий. Он состарился, отошел от активной деятельности, а его окружение временщики постарались обработать, внедрить своих людей. На этот раз автором реформ был сам Иван IV.