Царь грозной Руси

Контрреформация отразилась на разных континентах — всюду хлынули миссионеры. Например, иезуит Ксавье, которого называли «апостолом Индий», за 10 лет проехал 52 страны и окрестил… около миллиона язычников. Хотя не знал их языков, а они, ясное дело, не понимали латынь. В общем, пришел белый человек, что-то поколдовал и отправился дальше. Но в Рим шли триумфальные отчеты, «окрещенные» страны объявлялись католическими, а стало быть, подвластными папе. Из португальских колоний миссионеры проникали в африканские племена. В Индии иезуиты придумали маскироваться под браминов. «Элементы христианства» скрытно вставляли в проповеди обычного индуизма, а к идолам, которым поклонялись люди, приделывали малозаметный крестик. Китайская империя была европейцам еще не по зубам. Но ее чиновники покупались взятками, и португальцам в 1557 г. разрешили основать базу в Макао. Ее назвали «Город имени Господа в Китае» — население составили купцы и миссионеры. Купцы качали прибыли, а миссионеры готовили почву для дальнейшей колонизации.

Испания действовала еще более энергично. В 1560-х гг. она осваивала Аргентину, основала первые крепости во Флориде, завершала покорение городов-государств майя. Впрочем, испанцы давно объявили майя покоренными. А те, кто не признал это, считались мятежниками, и их круто усмиряли, обращая в рабство. Провинциал ордена францисканцев Диего де Ланда сообщал, что испанцы не смогли бы подчинить индейцев, «если бы не внушали им страх ужасными карами». Описывал, как при подавлении восстаний европейцы «совершали неслыханные жестокости, отрубая носы, кисти рук и ног, груди у женщин. Бросали их в глубокие лагуны с тыквами, привязанными к ногам. Наносили удары шпагой детям, которые не шли так же быстро, как их матери. Если те, которых вели на шейной цепи, ослабевали и не шли, как другие, им отрубали голову, чтобы не задерживаться, развязывая их».

Но и сам Ланда, осуждавший эти зверства, прославился дикой жестокостью — он возглавлял инквизицию в провинции Новая Испания. Многие индейцы, скопом окрещенные, тайно исповедовали прежние верования или просто исполняли какие-то домашние обряды. Таких арестовывали, некоторых сожгли, 6330 мужчин и женщин подвергли истязаниям. Подвешивали на вывернутых руках, секли, жгли каленым железом и кипящим воском. Вставляли в тело полый рог и заливали во внутренности горячую воду, а потом били по раздувшемуся животу. 157 человек умерли, многие остались калеками. При этом Ланда собрал по городам майя все книги, рукописи, статуи, и в 1562 г. устроил грандиозное аутодафе — все это сжег. История и культура древней цивилизации сгорели в один день. До наших дней сохранились лишь 3 книги майя, тайна их письменности утрачена.

Ограбление колоний принесло в Европу колоссальные богатства. За 100 лет количество серебра, находившееся в обращении, увеличилось втрое, а золота вдвое. Но сама Испания ни малейшей выгоды от этого не получила. Поток драгоценных металлов вызвал инфляцию, цены выросли в 4–5 раз. Дворяне, крестьяне, ремесленники разорялись, а в выигрыше оказались торгаши. Но они были отнюдь не испанцами! Испанскому дворянству вообще запрещалось заниматься торговлей и промыслами. Этим занимались нидерландцы.

Нидерланды были самой густонаселенной областью Европы, на небольшом пространстве сгрудились 300 городов. Они разбогатели в составе Ганзы на балтийской торговле, а когда перешли под власть Испании, то оказались в привилегированом положении. Ведь Карл V до получения испанской короны был нидерландским князем, благоволил своей исконной земле, дал ей большие права. Власть короля здесь была ограничена, действовали сословные представительные учреждения — штаты, сами устанавливали налоги и законы.

Такие выгоды привлекали иностранцев, сюда стали вкладывать деньги английские и итальянские толстосумы, основывали суконные, ткацкие мануфактуры. На Нидерланды не распространялись полномочия инквизиции, в эту страну перебирались евреи, приняв фиктивное крещение. А главное, подданство Испании допустило местных воротил в Америку! Испанские воины покоряли индейцев, погибали в боях, умирали от болезней, а все, что они награбили, утекало в руки нидерландских купцов. Португальцы, кстати, тоже торговать не умели. Все колониальные товары у них считались монополией короля, и привезенные в Европу пряности оптом сбывались тем же нидерландцам.