Царь Ирод Великий. Воплощение невозможного (Рим, Иудея, эллины)

Если внимательно сравнить две версии гибели Гиркана, то заметно, что они во многом, в сущности, не противоречат одна другой. Прежде всего, они обе согласны в том, что Гиркан имел тайную переписку с врагом Ирода — набатейским царём Малхом. Во-вторых, согласно первой версии, Гиркан якобы просит помочь бежать ему и его семье на границу Набатеи, где беглецов должен был стретить и взять под защиту вооруженный набатейский эскорт. Но косвенно это подтверждает и вторая версия, поскольку Гиркан признаётся, что Малх направил ему подарок — четыре верховых (выделено нами. — В. В.) лошади. Ясно, что преклонному старцу, каким его изображает Флавий, верховые лошади нужны не для занятия конным спортом, а для вполне определённой цели — наиболее быстрым и безопасным способом преодолеть вышеуказанные 55 км, на что потребовалось бы всего несколько часов. Что же касается третьего обстоятельства, на которое указывает антииродовская версия, — нерешительный и безвольный характер Гиркана, то ведь и объяснение из воспоминаний Ирода приписывает его действия влиянию дочери Александры, матери Мариамны. К этому надо добавить, что само предприятие могло выглядеть для его организаторов весьма перспективным и почти беспроигрышным. Антоний был окончательно повержен, и все его приверженцы опасались за своё будущее. Сам Ирод мог ожидать худшего от победителя Октавиана, а царь Малх, против которого Ирод вел войну по приказу Антония и Клеопатры, вполне резонно мог представить себя пострадавшим за дело нового Цезаря. Естественно, что, учитывая приверженность римлян к юридическим формальностям, последний наследник законной династии Хасмонеев Гиркан вполне и обоснованно мог претендовать на царскую корону вместо безродного ставленника Антония.

Таким образом, анализируя обе версии, есть вполне законные основания полагать, что изложенная в воспоминаниях самого Ирода история всего дела Гиркана содержит, осторожно говоря, весомую историческую основу. Если это так, то и гибель его была неизбежной. Как писал Пушкин в «Замечаниях на Анналы Тацита», разбирая основание первого приказа преемника Октавиана Тиберия об убийстве своего родственника Агриппы, «если в самодержавном государстве убийство может быть извинено государственной необходимостью, то Тиберий прав»^{156}.

Глава 14.

СМЕРТЬ МАРИАМНЫ

(30–28 гг. до н.э.)

Свидание с Октвианом на Родосе. Укрепление власти Ирода и расширение границ его царства. Трагедия в семье. Марианна и её гибель. Скорбь и болезнь Ирода. Последние заговоры.

Поражение Антония в битве при Акциуме не только горько разочаровало его сторонников, но и в не меньшей степени изумило его противников. Они никак не ожидали столь малодушного поведения заслуженного вождя, считавшегося выдающимся полководцем и воином, очень популярного у солдат и офицеров. Поэтому, несмотря на начавшийся переход на сторону победителя войск Антония и многих его бывших соратников, Октавиан двигался на восток с осторожностью. Он явно опасался, что раненый лев может снова воинственно встряхнуть гривой, ведь несмотря на разгром, у него была мощная экономическая база — богатый Египет и много союзников, обязанных ему своей властью и положением. Среди них видное место занимал Ирод, поскольку его страна Иудея была своего рода предпольем Египта — операционной базы Антония. Однако иудейский царь, хорошо зная характер овладевшей волей Антония Клеопатры, перестал уважать его как мужчину и воина. Вероятно, после недолгого колебания он принял единственно верное в тех условиях решение.

Дело в том, что стоявшее у мыса Акциум сухопутное войско Антония целых семь дней не верило сообщению о бегстве своего полководца и только удостоверившись в этом, стало переходить на строну Октавиана. Одновременно, как пишет Плутарх в биографии Антония, пришло известие о том, что «Ирод, царь Иудейский, с несколькими легионами и когортами перешел к Цезарю (как стали называть Октавиана, усыновлённого Юлием Цезарем внучатого племянника. — В. В.), что примеру этому следуют и остальные властители и что, кроме Египта, за ним уже ничего не остаётся»^{157}. Здесь независимый от Иосифа Флавия источник невольно свидетельствует о том, что Ирод считался достаточно заметной силой на этом этапе междоусобной войны. К сожалению, мы не знаем, из кого состояли легионы и когорты Ирода. Однако можно предположить, что в каком-то количестве в его войсках были иудеи, представители соседних народов, а возможно, даже и римляне. Но во всяком случае судя по упоминаемым Плутархом легионам и когортам, его войска были организованы по всем правилам передовой римской военной организации и вооружены по римскому образцу.