Царь Ирод Великий. Воплощение невозможного (Рим, Иудея, эллины)

Несомненно, что Август в отношениях с Иродом руководствовался мнением своего всесильного помощника и наместника. Характерен указанный в предыдущей главе случай с жителями Гадары, пожаловавшимися Агриппе на деспотический характер действий иудейского царя. Выданные Агриппой Ироду жалобщики не понесли никакого наказания. Обнадёженные этим, они вторично обратились с жалобами на иудейского царя к самому императору, посетившему Сирию в 20 году до н.э. Ирод приготовился к защите от обвинений, однако Август, зная решение Агриппы, демонстративно «крепко пожал ему руку и нисколько не переменил к нему отношения, несмотря на волнение народной толпы». Видя столь дружественные отношения Августа и Ирода многие жалобщики, опасаясь возможных для себя на этот раз последствий, покончили жизнь самоубийством. Однако Цезарь немедленно оправдал иудейского царя. Более того, Август, как было указано ранее, передал Ироду владения Зенодора. После этого царство Ирода включало в себя целиком Землю Израиля, за исключением Ашкелона и прибрежной равнины севернее горы Кармель, которое никогда не входило в еврейское государство во времена Второго Храма.

У Иосифа Флавия сохранились другие свидетельства благоволения Августа и доверия к иудейскому царю. Например, Август предоставил ему право требовать выдачи преступника, бежавшего из его страны, а также право назначить преемника, хотя это должно быть утверждено Августом. Характерны и такие свидетельства, содержащиеся в сочинениях Флавия: «Еще больше говорит об Ироде то, что по степени расположения к нему со стороны Цезаря он уступал лишь Агриппе, а ведь Агриппа стоял ниже лишь одного Цезаря. Начиная с этого времени, Ирод поднялся до самых вершин процветания. Одновременно возрастали его добродетели, а его несравненная щедрость не знала границ в делах благочестия» (ИВ. С. 66). Более того, в «Иудейских древностях» есть и такие слова: «Говорят даже, будто Цезарь и Агриппа неоднократно заявляли, что страна Ирода слишком мала для его великодушия и что он достоин быть царем всей Сирии и Египта» (ИД. Т. 2. С. 204).

Даже если полагать, что в подобных оценках есть солидная доля преувеличения, не подлежит сомнению, что, конечно, Август ценил верность Ирода и вознаграждал его за важные заслуги в защите восточной границы римской державы и поддержании там спокойствия. Как писал скупой на благоприятные отзывы о древних иудеях великий исследователь истории Древнего Рима Т. Моммзен, «всё, что может дать правительство: развитие природных ресурсов, помощь во время голода и других бедствий и прежде всего — внутреннюю и внешнюю безопасность страны, — было дано Иродом Иудее. С разбоями было покончено, и была установлена строгая, систематическая охрана границ от бродячих народностей пустыни, что в этих местах являлось трудной задачей. Всё это побудило римское правительство подчинить Ироду и ещё более отдалённые области… С тех пор его владычество простиралось, как мы уже напоминали, на всю трансиорданскую землю до Дамаска и гор Хермона; насколько нам известно, после этого значительного расширения его владений во всей этой области больше не оставалось ни одного вольного города и ни одного не зависимого от Ирода правителя… поскольку это зависело от Ирода, ряд хорошо оборудованных пограничных крепостей и тут обеспечивал внутреннее спокойствие надёжнее, чем когда бы то ни было в прошлом. Отсюда понятно, что Агриппа, осмотрев портовые и военные постройки Ирода, убедился, что царь Иудеи стремится к тем же целям, что и он сам, и в дальнейшем относился к нему, как к своему сотруднику в великом деле организации империи»^{210}

.

Но, разумеется, совсем безоблачными отношения между императором и Иродом назвать нельзя. Об этом свидетельствует конфликт Ирода с Набатейским царством, также зависимым от Рима. В этот конфликт был замешан уже упоминавшийся визирь набатейского царя Силлей, который влюбился в сестру Ирода Саломею. Брак расстроился только из-за требования Ирода, чтобы Силлей принял иудаизм, что жених посчитал невозможным. Ведь иудаизм требовал отказа от почитания традиционных богов, а это было неприемлемо для массы подданных. Как пишет Иосиф Флавий, это произошло в последние годы правления Ирода. Буйные жители области Трахонитиды, переданной ему Августом для наведения порядка, были усмирены царскими войсками и вынуждены были прекратить разбойные набеги на соседей. У последних же «своею заботливостью Ирод стяжал себе великую славу». Когда Ирод находился в Риме по своим семейным делам, усмирённые трахонийцы распустили слух, что царь умер, и подняли восстание, вторично усмиренное войсками иудейского царя.

Однако часть повстанцев, в том числе 40 их вождей, бежали в соседнюю Набатею, где фактически правил Силлей. Обиженный неудавшимся сватовством к Саломее, он дал им убежище, откуда они нападали не только на Иудею, но и на всю Сирию. В ответ на репрессии родственников беглецов нападения только усилились.