Царь Ирод Великий. Воплощение невозможного (Рим, Иудея, эллины)

Как всегда во время гражданских войн, для большинства тех, кто лично или идеологически не был заинтересован в успехе какой-либо из сторон, залогом выживания являлось умение поставить на того, кто побеждает в данное время. Проигрыш в этой игре мог стоить местным правителям не только власти, но и самой жизни. В связи с этим можно понять сложность задачи, стоявшей перед Антипатром и его сыновьями, поскольку покойный Цезарь был их покровителем. Ведь еще за год до его гибели, узнав об убийстве их друга, наместника провинции, родственника диктатора Секста Цезаря, сыновья Антипатра, первым из которых, несомненно, был Ирод, сразу же присоединились во главе своих войск к римским войскам, столкнувшимся с отрядами Басса у г. Апамея на Оронте. Вскоре в качестве преемника Секста из Рима прибыл новый наместник, Мурк (ИВ. С. 39; ИД. С. 100). Война затянулась, а после получения известия об убийстве Юлия Цезаря практически замерла. Благоразумность подобного поведения подтвердили последующие события. Все сильные и влиятельные люди империи понимали, что устранение Цезаря никоим образом не означает возвращение прежних республиканских добродетелей и законности. Это было абсолютно невозможно, вопрос заключался только в том, кто станет новым Цезарем. Прибытие в Сирию Кассия с полномочиями, данными сенатом, хотя есть сведения, что он сам себе их присвоил, резко изменило обстановку.

Коварный Кассий сразу проявил себя искусным дипломатом и хитрым политиком. Прибыв к Апамее, он сумел примирить Басса и Мурка, видимо, обещав им блестящие перспективы при новом правительстве. Римские военачальники, да и их войска с начала эпохи гражданских войн привыкли продаваться победителю, полагая, что каждая перемена власти сулит им, если вовремя поддержать победителя, деньги, подарки и привилегии. Но, конечно, для подготовки к решающей схватке с цезарианцами требовались не только награды имеющимся войскам, но и набор новых. Как всегда, для этого требовались три вещи — деньги, деньги и ещё раз деньги. Поэтому Кассий стал беспощадно и жестоко выжимать их из городов и жителей провинции. Возражать, конечно, никто не осмелился, потому что под командованием Кассия было целых 12 легионов.

Иосиф Флавий пишет, что тяжелее всего пришлось Иудее, с которой требовали особенно много. Вряд ли это было так, поскольку убийцы Цезаря вообще рассматривали все провинции, а также их население в качестве дойной коровы римской аристократии. Потом мы увидим, что с теми, кто платил исправно, обращались покровительственно независимо от происхождения. Кассий потребовал от Иудеи огромную сумму — 700 талантов. Чтобы понять её значительность, укажем, что она составляла примерно годовой доход всего царства Ирода в конце его правления, то есть примерно на той же территории после десятков лет процветания (ИВ. С. 119–120). Эти деньги выжимались самым беспощадным образом. Как пишет Иосиф Флавий, задержавшие, по мнению жестокого республиканца, плату иудейские города — Гофна и Эммаус, а также два менее значительных, были сурово наказаны, а их жители были проданы в рабство.

У Антипатра и его сыновей, давно сделавших ставку на римлян, конечно, колебаний не было. Антипатр, видимо, выполнявший роль реального распорядителя финансов, поручил сбор средств своим сыновьям и другим иудейским вельможам. Среди последних был и некий Малих, явно возглавлявший в окружении Гиркана оппозицию семейству Антипатра. Само имя Малих часто встречается у представителей соседнего арабского племени набатеев, и вполне возможно, что он по своему происхождению является иудаизированным набатеем. Хорошо известно, что в армии Хасмонеев служили многие представители языческих народов даже из весьма отдалённых краёв, например, фракийцы и писидийцы из Малой Азии, а в будущем на службе у самого Ирода были даже германцы. Другие исследователи высказывают мнение, что это искажённое еврейское имя, например, Элимелех, или Малахия. Во всяком случае у Иосифа Флавия нигде не указывается его нееврейское происхождение, он явно пользовался особым покровительством Гиркана и входил в ближайший круг его придворных.