Царь с Востока

Турки появились неожиданно - Тромп, хоть и предупреждал Головина о такой возможности, сам всё же не верил, что в самый разгар Кандийской войны с Венецией османы отрядят на север какие-либо достойные внимания силы. Корчев и окрестности были достаточно прочно заняты русским гарнизоном, а окрестная местность вычищена от последствий мора, прокатившегося по этой земле два года назад. Поначалу сложно было заставить людей сходить на обезлюдевший берег, первыми были ватаги казаков, грабивших город и прилегающие к нему земли. А после рассказы удачливых товарищей звучали и на Дону, и в Сечи, вызывая у остальных нестерпимое желание повторить успешные налёты на ханство. Прознали о том и в Вильне. И вскоре азовский воевода князь Григорий Ромодановский по приказу государя и по уговору с атаманом донцов, лично напутствовал казаков в лихие рейды, снабжая их порохом, лёгкими пушками и стругами, но четвёртую часть добычи казаки обязывались сдавать в казну. Это устроило всех, после чего началось сущее казачье нашествие на северо-восточные берега Крыма. Ватажники вдоволь потерзали ослабевшие районы полуострова, получив богатую добычу и уведя с собою на Дон и Днепр множество пленников. Казалось, судьба сыграла с крымцами злую шутку - прежние рабовладельцы теперь становились рабами у тех, чьих соплеменников они же сами и похищали. Ныне и они могли испить до дна горькую чашу невольника. Тот же Ян Вольский, нынешней весной увольнявшийся с царской службы на посту начальника Перекопского артполка и отбывавший на Сунгари с новой женой, считал такое положение вполне справедливым.

Несмотря на то, что татары находили в себе силы уничтожать некоторые зарвавшиеся в грабеже ватажки, особенно запорожцев, не всегда согласовывавших свои налёты с воеводами, Корчев был прочно занят русскими, которые устроили в городе перевалочный пункт. Спустя некоторое время Никита Иванович основал Таврическое воеводство и послал туда воеводой Андрея Дашкова, прежде служившего в Астрахани. Дашков взялся за дело рьяно и основательно - первым делом осмотрев невеликие свои владения, он, имея на руках государев приказ, вскоре основал артиллерийские позиции на мысу, названным им же Батарейным. Пушки должны были перекрыть пролив для прохода турецких кораблей к Азову и Таганрогу. К тому времени прибыл на полуостров и адмирал Тромп, а вскоре на этих негостеприимных берегах появилась и группа французских специалистов-фортификаторов во главе с инженером Гийомом де Бопланом, ранее трудившиеся на благо Варшавы, а теперь сменившие работодателя. Французы должны были в самые кратчайшие сроки разработать проект оборонительных сооружений Корчева, прикрывавших бы город от возможных атак с запада. С тех пор прошёл неполный год, татары и турки за это время дважды пытались подступиться к Корчеву, но укрепившийся на недостроенных фортах и в каменоломнях небольшой русский гарнизон и казаки отбили оба штурма, сметая врага залпами картечи из снятых с галер пушек.

- Стало быть, теперь османы решили попытать счастья, напав с моря? - проговорил Тромп, услыхав от Головина, что казаки, которые плавали на стругах вдоль южных берегов Крыма, заметили появление у Сурожа турецких галер и нескольких парусных кораблей.

Две недели спустя

Ночевавшего в одном из лучших домов Корчева адмирала Тромпа разбудили под самое утро, едва рассвело. Его помощник, морской офицер из фландрского Дюнкирхена, возбуждённым голосом сообщил, что русские заметили приближение турецкой эскадры к восточной оконечности полуострова.

- Господин адмирал, османы и татары снова обложили город! - добавил он и подал Тромпу шпагу.

Быстро собравшись, Корнелиус отправился к причалам - тем временем в тревожно гудевшем городе уже готовились к отражению врага. Трещали барабаны, протяжно пели трубы. Воины, покидая перестроенные под казармы дома, строились на площадях, чтобы строем отправится на позиции. Помимо Рязанского и Армавирского солдатских полков, расквартированных на крайнем востоке Тавриды, тут же находились двадцать четыре орудийные батареи, сапёрные команды и около четырёх сотен донских и запорожских казаков. Кроме того, около полутора тысяч нанятых на строительные работы мужиков подряжались в помощь пушкарям и солдатам.

Три корабля и полтора десятка галер, составлявшие эскадру Тромпа, спустя несколько часов были выведены в море, чтобы там встретить турок. Голландец не скрывал своего пренебрежения к русскому адмиралу, выказывая всем своим видом несерьёзность происходящих тут, на окраине Европы, морских сражений. Он бы никогда не появился тут, если бы не обида, нанесённая ему адмиралтейством - отстранение его от командования сильно ударило по самолюбию Корнелиуса. Так что щедрое предложение русского царя - в восемь тысяч талеров содержания и тысячу талеров морского довольствия, пришлось в самый раз, пусть в Гааге знают, что Корнелиус Мартинсон Тромп не будет сидеть без дела и смиренно ждать прощения.