Читаем Царь Соломон полностью

Этим «воинственным» псалмом первоначально открывалась Псалтирь, что служило признаком его чрезвычайного значения. К сожалению, мы не знаем точно, с какого времени проводилась «воинственная» царская церемония. Но можем исходить из того, что она проходила в Иерусалимском храме или в царском дворце при вступлении на престол царей после Соломона. Церемония проводилась при стечении народа, священник или посвященный пророк говорил устами Господа, обещая победу над врагами в древневосточно-египетской манере: «Царь сокрушает народы как сосуд горшечника».

В египетском царском ритуале действительно разбивались глиняные горшки, так как на них были начертаны имена народов-врагов. Остатки развеивались па все четыре стороны. Иногда фигурку из глины снабжали надписью, а потом ее давили. «Опальные тексты», известные со второго тысячелетия до нашей эры, составляют сегодня один из важнейших источников древневосточной истории. И в пространстве Месопотамии также была известна подобная церемония уничтожения. Так гласит Саргон (ок. 2340 до н. э.), что он «страны все разбил как сосуды горшечника и в четырех направлениях взял бразды в свои руки».

Соломоново царствование стоит не просто в величайшем противоречии с древневосточным уничтожением врага, но также и с более поздней иудейской «царской церемонией», в которой осуществляется разбивание горшка (врага) по египетской традиции. Но в Гаваоне все было по-другому: Соломону предоставляется возможность обратиться к Богу с просьбой. Однако он просит не о победе и «триумфе над народами», а о мудрости вершить суд.

Теперь мы видим, что идея мира, которая освещает царствование Соломона, принадлежит к «исторической первопричине» предания о Соломоне, потому что невозможно себе представить, что в последующие времена, когда ведущей стала иудейская, читай, воинствующая, «царская церемония», была бы выдумана история «мирной царской церемонии».

Соломоново царство мира

Гаваонское предсказание во сне представляет Соломона как мирного царя — факт, противоречащий всему, что известно нам об израильских царях. Могло бы перевернуть наше представление перечисление всех войн, которые велись израильскими царями, были ли они захватническими, оборонительными и совместными. Неприятие вызывает то, что в 600 местах Ветхого Завета впечатляюще говорится о том, что народы, цари или отдельные люди нападали на других, подавляли или убивали. И удивляет то, что подобное положение дел редко привлекает внимание исследователей. Еще удивительнее тот факт, что к мирному царству Соломона тоже почти не проявляется интереса.

Тут надо бы сделать пояснение, поскольку мы до сих пор не воспринимали Соломона как мирный образ. Вспомним его войны за трон, творимую им кровную месть, убийство брата. Как же объяснить превращение Соломона из кровавого мстителя и братоубийцы в мирного царя?

Обычно все объясняется сложившейся временной ситуацией. В связи с этим Соломон был бы типичным представителем второго поколения. Впереди выступает его отец Давид, благодаря войнам создавший великую империю, которую сын просто удерживает. Соломон был бы в таком случае всего лишь слабым сыном могущественного отца, потомок-эпигон.

Можно было бы вспомнить о том, что Израиль во времена Соломона находился в мирном окружении, а потому не существовало никаких поводов к войне. Мир при Соломоне означал не что иное как «отсутствие войны». И действительно, для тогдашних великих держав в восточном регионе наступили не лучшие времена. Египет страдал от внутренней смуты; великие царства Месопотамии погибли. В Палестине возник политический вакуум власти, что и было использовано Давидом для построения израильского Великого царства. Следовательно, Соломон был бы второразрядным хранителем великого наследства.

Однако при ближайшем рассмотрении ситуация Израиля не выглядит так идиллически. В последних записях относительно царя Соломона — в одиннадцатой главе 3-й Книги Царств — говорится о противниках Соломона. Так, на южной оконечности израильской империи образуется идумейское царство. Правда, идумеяне при Соломоне были разбиты; представитель царского рода Адер бежал в Египет и утвердился как царь в ожидании. Когда он узнал о смерти Давида и убийстве опального полководца Иоава, то возвратился в Идумею и «был он противником Израиля и сделался царем Сирии» (3 Царств 11.25).

Вторым противником Соломона был сириец Разон, царь Дамаска. В его лице у Израиля появился противник на северной оконечности, который, как покажет дальнейшая история Израиля, мог превратиться в крайне опасного. Оба царя — Адер в Южной Идумее, Разон в Северной Сирии — вели себя отнюдь не тихо.

Библейское предание рассказывает об «ущербах», наносимых обоими царями.

Поэтому не может быть и речи о том, что Соломон мог спокойно пребывать «в мире». Тем удивительнее при наличии угрозы Израилю мирная воля Соломона, и тем настоятельнее мы чувствуем себя обязанными объяснить Соломоново мирное царствование.

Перейти на страницу:

Все книги серии След в истории

Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого
Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого

Прошло более полувека после окончания второй мировой войны, а интерес к ее событиям и действующим лицам не угасает. Прошлое продолжает волновать, и это верный признак того, что усвоены далеко не все уроки, преподанные историей.Представленное здесь описание жизни Йозефа Геббельса, второго по значению (после Гитлера) деятеля нацистского государства, проливает новый свет на известные исторические события и помогает лучше понять смысл поступков современных политиков и методы работы современных средств массовой информации. Многие журналисты и политики, не считающие возможным использование духовного наследия Геббельса, тем не менее высоко ценят его ораторское мастерство и умение манипулировать настроением «толпы», охотно используют его «открытия» и приемы в обращении с массами, описанные в этой книге.

Генрих Френкель , Е. Брамштедте , Р. Манвелл

Биографии и Мемуары / История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Мария-Антуанетта
Мария-Антуанетта

Жизнь французских королей, в частности Людовика XVI и его супруги Марии-Антуанетты, достаточно полно и интересно изложена в увлекательнейших романах А. Дюма «Ожерелье королевы», «Графиня де Шарни» и «Шевалье де Мезон-Руж».Но это художественные произведения, и история предстает в них тем самым знаменитым «гвоздем», на который господин А. Дюма-отец вешал свою шляпу.Предлагаемый читателю документальный очерк принадлежит перу Эвелин Левер, французскому специалисту по истории конца XVIII века, и в частности — Революции.Для достоверного изображения реалий французского двора того времени, характеров тех или иных персонажей автор исследовала огромное количество документов — протоколов заседаний Конвента, публикаций из газет, хроник, переписку дипломатическую и личную.Живой образ женщины, вызвавшей неоднозначные суждения у французского народа, аристократов, даже собственного окружения, предстает перед нами под пером Эвелин Левер.

Эвелин Левер

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное