Читаем Царь Соломон полностью

Легенда о том, как князь Тьмы и властитель демонов Асмодей изгнал царя Соломона с его трона и в течение нескольких лет правил от его имени, является, пожалуй, одним из самых известных и интересных преданий, связанных с героем этой книги. Будучи в той или иной степени переиначен, этот сюжет встречается в фольклоре многих народов и только в XX веке использовался в десятках литературных произведений самых различных жанров — от поэмы до юмористического романа-фэнтези. Так что было бы просто нелепо, если бы мы обошли эту легенду молчанием и не попытались выяснить, не стоят ли за нею какие-то реальные события.

Итак, как рассказывают талмудический трактат «Гитин» и ряд других еврейских источников, после того как Ванея пленил Асмодея и тот поведал Соломону тайну червя Шамир, Соломон не освободил князя Тьмы, а поселил его в специально поставленном шатре в дальнем конце своего прекрасного сада. Скованный цепью с надписью «Шем хамефораш» — сакральное имя Всевышнего — Асмодей не мог разорвать эти путы и оставался жить в шатре. Соломон любил время от времени навещать повелителя демонов и вести с ним беседы о тайнах мироздания. А так как на пальце царя также было кольцо с именем Творца, то Асмодей вынужден был покорно отвечать на его вопросы. Каббалистические источники утверждают также, что то ли Асмодей сам передал Соломону, то ли Соломон на основе своих бесед с князем Тьмы написал колдовскую «Книгу Ашмодея». Официально эта книга считается утерянной, но известный писатель и знаток еврейской мистики Александр Рыбалка утверждает, что, вероятно, «Книга Ашмодея» или какая-то ее часть, пусть и в не очень адекватном переводе, все же сохранилась и ходит по рукам адептов различных тайных учений.


Магические печати Соломона: 1 — печать достатка; 2 — печать дружбы (для установления дружеских и гармонических отношений с окружающими); 3 — печать душевного равновесия; 4 — печать исцеления; 5 — печать любви (для сохранения силы чувства или преодоления робости и других препятствий, мешающих объясниться с любимым человеком); 6 — печать изобилия и успеха в делах.


Магические печати Соломона: 1 — печать сватовства и семейной гармонии; 2 — печать от сглаза; 3 — печать защиты (от всевозможных опасностей); 4 — печать исполнения сокровенных желаний; 5 — печать сохранения здоровья; 6 — печать исцеления от бесплодия, плодородия и исполнения заветных желаний.


Но как только Соломон спрашивал о природе демонов, а также о том, в чем заключается тайна их силы, столь великой, что в некоторых случаях они оказываются могущественнее ангелов небесных, князь Тьмы уклонялся от прямых ответов.

Однажды царь Соломон пришел в очередной раз навестить Асмодея. День был жаркий, а потому царь был бос и одет в простое платье, поверх которого он накинул легкую льняную накидку, обшитую по краям золотом. Увидел Асмодей царя и стал молить освободить его из плена.

— Хорошо, — сказал Соломон, — я выполню эту твою просьбу, но только если ты раскроешь мне то, почему вы, демоны, сотворены так, что бываете подчас могущественнее ангелов небесных, и покажешь, каковы пределы вашей силы.

— Как же я могу показать пределы нашей силы, если я опутан цепью с именем Бога и перстень с этим именем надет на твой палец, так что я чувствую себя слабее комнатной мыши?! — с усмешкой ответил Асмодей.

Тогда снял Соломон с пальца свой перстень, подошел к Асмодею и сбросил с него цепь с именем Всевышнего. В тот же момент подскочил повелитель демонов к Соломону, выхватил из его руки кольцо и зашвырнул далеко в море. Затем в мгновение ока принял он свой любимый облик — двукрылого гиганта, каждое крыло которого вверху достигало до неба, а внизу касалось преисподней. Расхохотался Асмодей, сорвал с Соломона сначала его корону, а затем льняную накидку, схватил израильского царя и зашвырнул его на расстояние четырехсот парсангов[145] от Иерусалима.

На какое-то мгновение потерял Соломон сознание, а когда очнулся, увидел себя лежащим в одной тонкой рубашке и в холщовых штанах посреди совершенно незнакомого ему места.

А Асмодей принял облик царя, набросил на плечи его накидку, обшитую по краям золотом, надел корону, направился во дворец и уселся на трон. Никто из придворных не заметил подмены, так как внешне демон был неотличим от царя, говорил его голосом, да и манера, в которой он вел беседу, была такая же, как и у Соломона. Конечно, если бы кто-нибудь из придворных направился в сад и обнаружил исчезновение Асмодея, то он мог бы заподозрить неладное. Но в том-то и дело, что все придворные смертельно боялись демона, и никто, кроме Соломона, не захаживал в тот конец сада, где жил пленник.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное