Царап-царап

Мама посмотрела на окно. Ветер хлестал по стеклу веткой огромного дуба. Она была похожа на кривой коготь, мечущийся в темноте.

– Сегодня ветрено. Кажется, будет гроза. Наверное, ты услышала, как дребезжит стекло, милая.

Мама помогла мне подняться и обняла меня. Я знала, что мне это уже не нужно. Ведь я уже в седьмом классе. И всё-таки… В душе затаилось какое-то ужасное чувство.

– Поспи, ладно? У тебя была трудная ночь, и ты, наверное, просто перевозбудилась.

Я отвернулась, потому что была слишком расстроена, чтобы смотреть маме в глаза. Я слышала не грозу и не дребезжащее окно. Кто-то дёргал ручку моей двери. Как бы мне ни хотелось найти этому рациональное, научное объяснение, его просто не было.

Я повторила, что со мной всё в порядке, и наконец сумела выпроводить маму из комнаты. Как только дверь за ней закрылась, я опустилась на пол и сделала глубокий вдох. Как бы я ни пыталась анализировать информацию, моя теория всегда заканчивалась одинаково: маленький мальчик из автобуса был не просто маленьким мальчиком.

Мои руки дрожали, и я крепко сжала пальцы. На лбу выступил пот. Я пыталась выдавить из себя слово, которое вертелось у меня в голове, но никак не могла этого сделать. Оно появлялось снова и снова, и наконец я заставила себя услышать его. Подумать о нём.

Призрак.

Что если призрак последовал за мной?

Глава 9

Остаток ночи я провела в стенном шкафу, потому что слишком боялась спать в своей кровати и в темноте спускаться по нашей старой скрипучей лестнице в гостиную. Маленький шкаф, набитый грязной одеждой и носками, показался мне удачным вариантом, поэтому я перенесла туда подушку и одеяло. Положив рядом фонарик и старую бейсбольную биту, я наконец-то смогла заснуть.

Я понятия не имела, как буду спать следующей ночью.

Я вытащила одеяло и подушку из шкафа и бросила их на кровать. Потом постаралась получше разгладить её, чтобы всё выглядело так, как будто я там спала. Мне не хотелось, чтобы мама с папой узнали, где я провела ночь. Они начнут задавать вопросы, и мне снова придётся лгать.

Я огляделась по сторонам и заставила себя вспомнить, как всё выглядело ночью. Трещины на потолке. Занавески, колыхавшиеся на окне, хотя ветра не было. Царапанье в стенах. Моя комната никогда прежде не была такой. Я потёрла усталые глаза и вспомнила, что сказала мама. Перевозбудилась. Наверное, иногда это со мной случалось, но обычно причиной были научные вопросы, а не царапанье за стеной и ужасное необъяснимое чувство.

Нет. Я не могла выдумать прошлую ночь. Это невозможно, потому что даже теперь, когда в окно падали солнечные лучи, что-то по-прежнему было не так. Мне казалось, что за мной наблюдают. Меня охватил острый приступ страха.

Призрак.

Это слово опять возникло у меня в голове, хотя я пыталась вытеснить его. Меньше двадцати четырёх часов назад я закатывала глаза и смеялась над папиными историями о привидениях. Я говорила себе, что его «духи» не более реальны, чем дома с привидениями, куда мы с Сэмом ходили каждый Хеллоуин. И что теперь? Я дрожала, как осенний лист, в своей комнате и уже начинала сомневаться в том, что всё, во что я раньше верила, было правдой. Это было плохо. Это было очень плохо.

Я посмотрела на экран своего телефона и разочарованно вздохнула. По-прежнему никаких сообщений от Кэсли. Может быть, мне стоило ей написать? В конце концов, она всё ещё была моей лучшей подругой. Я трижды начинала набирать сообщение и наконец сдалась. Если я напишу Кэсли сейчас, когда она проводит время с Эмили, она решит, что я совсем отчаялась.

Я медленно спустилась вниз. Как только я открыла дверь кухни, в нос ударил запах чего-то сладкого. Духовка была включена, и я разглядела смутные очертания формы для выпечки, в которой что-то подходило.

– Проголодалась?

Я испуганно отскочила и ударилась головой о ручку духовки.

– Вообще-то нет, – ответила я, потирая ушибленное место.

Неправда. Я умирала от голода. Мамина выпечка пахла просто невероятно, но я по-прежнему злилась, что они с папой заставили меня поехать на экскурсию.

Мама провела пальцем по экрану планшета и показала мне рецепт.

– Это домашние булочки с корицей. Я только что сделала глазурь из сливочного сыра. Уверена, что не хочешь есть?

У меня потекли слюнки. Булочки с корицей и глазурью из сливочного сыра? Если что и могло стать испытанием для моей силы воли, то только сочетание липкой корицы и сливочного сыра. Один кусочек ведь не повредит, верно?

Мама вытащила из стоявшей у раковины миски деревянную ложку. Она была вся покрыта глазурью.

– Сберегла специально для тебя. Если, конечно, хочешь.

Я выхватила у неё ложку, чтобы не передумать, и сунула её в рот. Вкус был потрясающий.

Как только я закончила облизывать ложку, задняя дверь открылась и вошёл папа. На нём была чёрная кожаная куртка с ярким логотипом «Призраки Чикаго» на спине. Редеющие волосы с проседью были зачёсаны назад, как у какого-то слащавого детектива, а на футболке я заметила рисунок с изображением кладбища в тумане.

– Доброе утро! Как спала?

Я вообще не спала.