Царап-царап

– Тем, какие вы всё-таки ботаники? Да!

Кэсли собиралась было стукнуть Сэма, но Эмили её опередила.

– Ты просто завидуешь, что они догадались обо всём вместо тебя, такого крутого парня.

– Ну да, – согласился Сэм, широко улыбаясь. – Так оно и есть.

Так и есть, но я не стала этого говорить. Сэм уверял, что знает меня лучше других, и это так, но и я прекрасно знала Сэма. Я знала, что он так улыбался только тем, кто ему по-настоящему нравился.

Я решила, что попозже стану его поддразнивать.

– Ладно, ладно. Вернёмся к призраку. Кажется, я знаю, как выяснить, кто он. – Мой большой палец застыл над экраном телефона. Как только я нажму на кнопку, дороги назад не будет. Или я выясню личность маленького мальчика, который преследует меня целую неделю, и загадка окажется решена, или же буду по-прежнему растеряна, как вчера вечером, когда мы с Сэмом решили прийти сюда в поисках ответов.

Сэм заглянул мне через плечо и прочёл вслух слова, которые я напечатала в поисковой строке. «Кто такой маленький мальчик 396». Он встретился со мной взглядом.

– Мы этого ещё не проверяли. Думаешь, это нам поможет?

– Есть только один способ узнать. – Я нажала на кнопку, прежде чем смелость окончательно покинула меня. Прочла заголовок. Один раз. Два. Три раза. Моё сердце почти перестало биться.

Чей это маленький мальчик в морге под номером 396?

Это была копия газеты «Чикаго трибюн» от 27 июля 1915 года. Я пробежала глазами текст под заголовком и начала читать вслух.

«Чей это маленький мальчик?

Почти каждый, ищущий своих родственников или друзей в морге арсенала Второго полка задавался этим вопросом, проходя мимо тела тёмноволосого кудрявого мальчика 8–9 лет. Некоторые матери, ищущие собственных детей, проливали слёзы, глядя на это маленькое лицо. Они печально качали головой и задавали себе этот вопрос. Тело под номером 396 лежало в морге с четырёх часов субботы. Мальчик был одет в белый костюм».

Мы замолчали. Тишину долго нарушал только тихий плеск воды.

Сэм взял у меня из рук телефон и открыл другую статью.

– Здесь говорится, что после крушения парохода жертвы снесли в подвал, чтобы их могли опознать, как ты и говорила. Но, судя по этой статье, все тела были опознаны через несколько дней после катастрофы. Все, кроме одного.

Сэм отдал мне телефон. Под статьёй была зернистая чёрно-белая фотография. На ней был изображен маленький мальчик в шляпе. Большие, пронзительные глаза смотрели прямо в камеру, те же самые глаза, которые я только что видела в воде. Те же глаза, которые преследовали меня несколько дней. Это был он. Это мой мальчик-призрак.

– Уилли Новотный, семь лет, – прошептала я. Я впервые произнесла его имя вслух, и по моей коже побежали мурашки.

– Да. Здесь написано, что они не знали, как его зовут, поэтому присвоили ему название «мальчик № 396». – Сэм натянул на голову капюшон, чтобы защититься от ветра. – Мальчик номер 396 пробыл там целую неделю.

Я разжала ладонь и выпустила листок бумаги, найденный в автобусе. Он полетел к воде и приземлился надписью кверху прямо в тёмные набегающие волны. В другой день я бы постаралась вытащить его, чтобы не мусорить, но только не сегодня. Сегодня я решила отпустить его. Я смотрела, как торопливо нацарапанные цифры тонут в воде, и мой желудок болезненно сжимался. Я больше не могла смотреть на фотографию. Я закрыла статью и сунула телефон в карман. Потом я снова повернулась к воде. Она успокоилась и выглядела почти мирной. Эта же самая вода утащила на дно несчастного мальчика, а потом он один остался в холодном каменном подвале. Как такое могло произойти на глубине всего двадцати футов, когда совсем рядом был берег? Это казалось совершенно невероятным, как и пожар в театре «Ирокез».

Кэсли шагнула ко мне. В её глазах уже не было радости, и они казались испуганными.

– Ты уверена, что это именно он преследует тебя? Кажется, всё сходится, но я тебя знаю. Ты не можешь в это поверить.

Уже нет. Комок у меня в горле стал ещё больше.

– Я уверена. Это вполне логично. Уилли оставили одного. На много дней. У него есть все причины сердиться.

Сэм серьёзно кивнул.

– Видимо, его родители погибли на корабле, поэтому его было некому опознать. По крайней мере сразу.

– Теперь понятно, почему он задавал этот вопрос, – заметила Эмили.

– Что? – Я была настолько зачарована плеском воды, что едва услышала её.

Эмили постучала по своему блокноту, и её указательный палец застыл над открытой страницей.

– Где они? Я думала об этом с самого начала, когда мы только занялись расследованием в твоей гостиной. Теперь всё понятно. Наверное, призрак искал своих родителей.

О боже! Я вспомнила, как призрак Уилли впервые прошептал эти слова в автобусе, когда у меня появилось это странное чувство. Мне казалось, мне чего-то не хватало или я что-то потеряла. И я ни разу не подумала о том, что это мальчик что-то потерял. Свою семью. Он потерял свою семью.

Видимо, треснувшая рамка с семейной фотографией всё-таки была знаком.

Глава 33