Царетворец. Волчий пастырь (СИ)

Движение вверх, короткое возмущение воздуха на месте убранного в пространственный карман меча, и не обращая больше внимания на опадающее тело с раскроенной надвое головой, я вновь повернулся к погибшему. Наконец сняв с пальца безымянного курсанта перстень, я – на бегу, надел его на левую руку. На бегу, потому что уже бежал обратно к Дженнифер.

Едва оценил увиденное, захотелось громко и обидно для кое-кого выругаться. Потому что Себастиан жестоко тупил: вместо того, чтобы как я дал ему команду взять и поднять Дженнифер, он сейчас с ужасом смотрел на потерявшую сознание сестру. Взрезанная щека и грудь которой уже поблескивали огнем. Буквально – в открытых ранах уже жил отсвет Бездны.

Кожа вокруг ран Дженнифер была тронута изморозью – не допуская распространения огненной скверны. А-нейтрализатор мог моментом загнать пострадавшего в анабиоз, но адское пламя нейтрализовать, несмотря на название, не мог. И если в ближайшее время мы не сможем Дженнифер помочь, она совсем скоро превратится в отверженную, измененную. Если, конечно, мы еще успеем сбежать отсюда до того, как этот синехвостый петух сумеет построить огненные конструкты и запустить их в место падения драконьей головы.

– Себа! Себа! – чтобы привести Агилара в чувство, потребовалась хлесткая пощечина.

Он, судя по реакции, когда отгонял гончих даже не видел ранения сестры. Не уберег, хотя для этого в Корпус и пришел.

– Взяли, понесли! – рявкнул я ему, подхватывая Дженнифер под правую руку.

Себастиан словно очнулся, подхватил ее под левую, и мы вдвоем подняли и потащили девушку прочь, вниз, к видневшимся неподалеку стенам скал и ледника.

– Быстрей, быстрей, Себа, еще быстрее! – кричал я, когда мы с ним бежали прочь, иногда попадая в языки растопившего снег разлива напалма. Под ногами, под взломанным настом снега, хлюпала тягучая вязкая жидкость, которая словно не хотела нас отпускать.

И только сейчас я заметил, что никто из троих выживших – ни Венсан, ни Несса с Гарретом, далеко не ушел. Не бросили, остались рядом с нами, думая что прикрывают, держа наготове мечи.

Идиоты.

Приказы надо исполнять – вас же именно этому учили последние пять недель! – мог бы сказать я. Сказал бы обязательно, если бы у меня был на это воздух и время.

Впрочем, польза от оставшихся была. Венсан уже шел первым, с хрипом и свистом запаленного дыхания протаптывая – проламывая даже путь, двигаясь по колено, а иногда и по пояс в снегу. Гаррет и Несса двигались следом, расширяя тропу, и уже за ними мы с Себастианом несли Дженнифер. Оскальзываясь на снегу, проваливаясь по колено, мы двигались к спасительному ущелью.

Мы шли и шли. Шли и шли – хотелось бежать, а мы ковыляли по снегу, передвигаясь с черепашьей скоростью. Я не оборачивался, но слушал. Слышно долго ничего не было – и я уже подумал, с робкой надеждой, что нас увидели и синехвостый петушара свой приказ отменил, давая нам время отбежать подальше от головы гребаной имперской ящерицы. От головы дракона фрегата славного Императорского флота Римско-Септиколийской Империи, простите-извините. Ave, и все такое прочее.

Зря надеялся – как только дал волю надежде, услышал позади нарастающий громкий гул – первое огненное копье было сформировано и отправилось в полет.

Долго. Очень долго – норматив по времени раза в два превысили. Хоть какой-то плюс есть в том, что команда Финнегана даже на конкурсе самых тупых дегенератов заняла бы только второе место.

Мы, хотя бы, успели отойти от головы дракона.

– Держи, крепче! – крикнул я Себастиану, отпуская и передавая ему Дженнифер. – Стоять! Всем стоять! Венсан! – окликнул я Кавендиша, который еще пер вперед через снег – явно в трансе на пределе сил, и меня сразу даже не услышал. Чтобы он отреагировал, пришлось даже добавить голоса повеления.

Так услышал.

– За меня встали! Плотнее! Мечи убрать! – продолжал кричать я. Меня бы и так услышали, но если в такой ситуации орать – действует убедительнее, и исключает вопросы по типу: «А зачем?»

Увидев, что мои указания выполняют, я развернулся к спутникам спиной. Держа наготове два активированных артефакторных меча – свой и безымянного курсанта. Глядя теперь то на небо, то на голову дракона.

Брошенное с Нереиды огненное копье – сотканное из пламени, с тяжелым пламенеющим ядром наконечника в виде распахивающего пасть черепа, летело по пологой траектории, постепенно ускоряясь. Все быстрее и быстрее – разгоняемое тяжестью огненного ядра, набирая скорость вместе с падением.

Ударило в землю огненное копье ровно в то место, где лежала перекошенная драконья голова – череп буквально ее поглотил. И на этом месте моментально встала огненная, оранжево-черная, с синими вспышками лириума внутри, стена. Огонь рванулся и вверх – по борозде в снегу, оставленной скользившим по склону драконом.