Царевна Софья

Свою «Гисторию» Борис Иванович создавал в самом конце жизни, в 1723–1727 годах, находясь в качестве русского посланника в Гааге и Париже. Оценка правления Софьи и первых лет царствования Петра дана им с высоты богатого жизненного и политического опыта человека европейской культуры.^{6}

Сторонник великого императора не кривит душой в интересах петровской идеологии — отдает должное мудрости и полезным свершениям царевны Софьи и оценивает установившееся после нее правление «партии» Нарышкиных как «весьма непорядочное и недовольное народу», прямолинейно описывает разврат, «дебошство», пьяные вакханалии молодого Петра. Князь абсолютно объективен и независим в суждениях, что значительно повышает достоверность его свидетельств. Однако его произведение имеет весьма существенный недостаток по сравнению с сочинениями Матвеева и Медведева: в период регентства Софьи ему было от шести до тринадцати лет. Ребенок в большинстве случаев не мог быть очевидцем событий, поэтому «Гистория» написана в основном с чужих слов, с привлечением официальных документов и записок других лиц. Сам Борис Иванович честен перед читателями, стремится показывать события в истинном свете, ничего не утаивая, однако используемая им информация иногда оказывается недостоверной и способствует закреплению исторических мифов. В качестве примера можно назвать фантастическое описание особенностей личной жизни царевны Софьи, на чем мы в свое время остановимся. Кроме того, Куракин нередко допускает хронологическую путаницу и порой смешивает разные события.

Ценнейшим источником по истории России второй половины XVII века является «Дневник» шотландца Патрика Гордона (1635–1699) — одного из лучших военных специалистов своего времени. На русскую службу он поступил в 1661 году, в 1678-м участвовал в обороне Чигирина от турок. Первый Крымский поход (1687) принес ему чин полного генерала. Во втором Крымском походе (1689) Петр Иванович, как называли его в России, был главным военным советником главнокомандующего — князя Василия Васильевича Голицына.

Пользуясь доверием и расположением правительницы Софьи и Голицына, Гордон в то же время поддерживал хорошие отношения с окружением молодого царя Петра. В момент дворцового переворота 1689 года он, как и прочие офицеры из Немецкой слободы, занял выжидательную позицию. Убедившись, наконец, что преимущество оказалось на стороне Петра, Гордон предложил ему свои услуги. Юный монарх принял его с восторгом. С этого времени пожилой генерал стал учителем государя в военном деле. Ни одно сколько-нибудь значительное военное мероприятие не обходилось без его участия. Особенно заметную роль Гордон сыграл во время второго Азовского похода, который завершился победой — взятием турецкой крепости Азов в устье Дона. В 1698 году генерал командовал правительственными войсками, рассеявшими полки взбунтовавшихся стрельцов под стенами Новоиерусалимского монастыря. Смерть Петра Ивановича 19 ноября 1699 года очень огорчила его венценосного тезку, лишившегося главного советника в деле преобразования российской армии на европейский лад.

Гордон начал вести записи в 1655 году, а последнюю запись сделал 31 декабря 1698-го. Его дневник — настоящее сокровище для россиян, интересующихся историей родной страны. К сожалению, первые годы регентства царевны Софьи (1682–1683) в этом источнике не отражены. Зато в записях за 1684–1689 годы имеются уникальные сведения о взаимоотношениях государственных деятелей и борьбе придворных «партий», о правительственных внутри- и внешнеполитических мероприятиях, о военных походах на Крым, о быте и нравах москвитян и жителей Немецкой слободы.^{7}

В изложении событий и оценках людей Гордон абсолютно честен и объективен. Превосходный аналитический ум этого свидетеля не допускает превратных толкований происходящего. Если генерал приводит в дневнике ходившие по Москве слухи, то предварительно подумывает их и отбирает только достоверную и существенную информацию. Недостатком данного исторического источника является только излишняя осторожность автора, проявляющаяся порой в недосказанности. Нередки случаи, когда Гордон сообщает, с кем он встречался и вел разговоры, но при этом умалчивает о их содержании.

Другой известный сподвижник Петра I Франц Лефорт (1655/56–1699) написал лишь короткие мемуары о первом Крымском походе.^{8} Подполковник русской армии испытал все тяготы военного марша в безводной степи, охваченной пожарами. Можно лишь сожалеть, что честный и наблюдательный автор не оставил других свидетельств о времени царевны Софьи.