Царица роз и три папы

– Ну да, – растерялась я. – Помнишь, папа номер три рассказывал тогда, что, по легенде, главным сокровищем Миния была золотая роза. Может, это и есть та самая Слеза Ангела? Эти розы очень любила его жена, и он, пытаясь ее завоевать, создал ей настоящий сад-розарий. Семена этих роз хранили как сокровище. Передавали из поколения в поколение. Я тогда слушала не очень внимательно…

– Выходит, сосуд с семенами для потомков был главной ценностью, которую утратили в пучине истории? – присвистнул Дубровский, а Славик заволновался.

– Мы что, нашли эти семена? Эти драгоценнейшие семена, стоимостью… Черт, надо срочно собрать их назад.

– Да-да, запихивай семена в свой анальный шарик и будем прощаться. Рад, что оказался рядом в трудную минуту, всех благ, повидать тебя было счастьем, – шепнул мне Дубровский.

– А меня? – обиделся Славик, собирая семена, как голодная курочка – зернышки.

– Счастье никогда не бывает безоблачным.

Мы чуть отошли в сторону, я привалилась к дверце машины.

– Куда отправишься на этот раз? Опять в Канаду? – дрогнувшим голосом спросила я, ненавидя саму себя. Потому что снова все испортила. А теперь не могла сдержать слез, которые предательски стекали по щекам.

– В Канаду я ездил потому, что там у меня был один дальний родственник. Я тогда рассчитывал на его помощь. Оказалось, напрасно. Ну, с Грецией тоже не срослось. Теперь у меня и здесь полно врагов. Думаю, Биллу не составит труда выйти сухим из воды. При его-то деньгах. Свалит все на придурков, которые вас похитили. Так что теперь я скиталец. Униженный и оскорбленный лучшей девушкой на свете.

Я ничего не ответила, потому что размышляла. Мысли одна за другой проносились в голове, перебивая друг друга, и не давали сконцентрироваться.

«А что, если… Да нет, лучше не надо. А может, надо?»

Наконец я решилась:

– Прости! Не знаю, что на меня нашло. Эта история с родинкой… Славик меня накрутил, но ведь все совпало? Странная штука жизнь, конечно. Не уезжай, а?

Дубровский улыбнулся и погладил мою грязную щеку кончиками пальцев.

– Зачем тебе такой, как я? У меня фактически ничего нет.

Я хотела возразить, но Дубровский приложил палец к моим губам, призывая не перебивать.

– Тсс. Понимаю, что тебя не привлекает богатство, но мне надо чего-то добиться в жизни. Стать человеком, чтобы быть достойным тебя. Понимаешь? И вот тогда…

– Что? Что тогда?

– …мы обязательно встретимся, нетерпеливая ты моя!

Он притянул меня к себе, запустил руку в волосы и поцеловал так, как никогда до этого.

А потом подошел к машине, буднично сел в нее, завел мотор и помахал мне рукой. Стараясь казаться спокойной, я наблюдала за его отъездом. Хотя внутри у меня все просто рвалось от боли. Кажется, еще чуть-чуть – и я бы побежала следом, роняя тапки. Почувствовав, что меня не держат ноги, я опустилась на какой-то неровный камень.

Глава 27. Родина-мать зовет

Славик собирал семена и причитал, а я утирала слезы майкой. До меня донесся крик. Потом еще один. Повернув голову, я увидела, как с горы друг за другом спускаются отцы и мамуля.

Та размахивала руками, рискуя упасть. И если бы кто-то мог увидеть ее в этот момент, то поклялся бы, что Родину-мать писали с мамули. Она, словно Моисей, вела свой народ вперед, и я вдруг поняла, от кого во мне столько энергии и организаторской смекалки. При этом народ, который вела мамуля, проявлял медлительность, леность и уныние, отчего мамуля в образе Моисея была вынуждена обратиться к Богу с горестным воплем: «Да за что мне это, Господи!»

И вот уже родня, слегка взопревшая, припорошенная пылью и изрядно запыхавшаяся, завершила спуск удачно.

– Смотрите, полиция! – завопил Славик, тыкая пальцем в дорогу, по которой незадолго до этого уехал Дубровский.

– Мы тут! – замахала я родным руками и кинулась навстречу. Объятия, слезы и сопли смешались в один непрекращающийся комок эмоций.

– Кто посмел посадить мою дочь в склеп? – страшным голосом рычал папа № 2, когда я сбивчиво поведала о нашем спасении. Умолчав, конечно, про Дубровского.

– Шейх! То есть он не шейх, а пират! Вы в курсе?

– Наш первый провел расследование и вывел его на чистую воду, – утвердительно моргнул третий отец.

– Ужас какой-то, – всхлипывала мамуля, а первый отец пошел объясняться с полицией.

Наверное, все стражи порядка в мире понимали друг друга без слов. Хотя, судя по тому, сколько это заняло времени, объяснялись они наскальными рисунками. Одна машина осталась охранять нас, по рации вроде бы вызвали подкрепление. А вторая куда-то уехала, завывая сиреной. Главное, на время нас оставили в покое.

Наконец радость встречи слегка поулеглась, Розочка успокоилась, и стало возможным услышать друг друга.

– Я же звонила, звонила вам! – твердила я, чтобы никому не пришло в голову обвинить меня в том, что я бесчувственная дочь.

– Мы только с самолета! – развел руками третий отец, устроившийся в позе йога на остром камне. Перед этим сначала он заставил нас всех понюхать масло римской ромашки, чтобы восстановить силы.

Больше всего меня интересовало, как предки сумели пробраться в Грецию.