Царская Россия: мифы и реальность

Хотя темпы развития сельского хозяйства в 1900–1913 гг. ускорились, однако средний русский вряд ли это заметил. В немалой степени из-за увеличения экспорта зерна перед войной. Как отмечает М. Корт: "Скорее всего, средний русский в 1914 г. имел не больше еды, чем в 1860 г.".[25]

Вот, например, как описывает положение крестьян профессор Эмиль Джозеф Дилон, живший в России в 1877–1914 гг.: "Русский крестьянин ложится спать в шесть и даже в пять часов зимой, т. к. у него нет денег купить керосин для керосинки. У него нет мяса, нет яиц, нет масла, нет молока, часто нет капусты, и живет он в основном за счет черного хлеба и картошки. Живет? — Голодает от недостаточного количества всего этого".[26] Как же быть с байками о процветании России до революции? Супруги Сидней и Беатриса Уэбб, известные английские социалисты, изучив положение крестьян в России, сами делают такой вывод: "Большинство крестьян в 1900 г. жили как крестьяне Франции и Бельгии в XIV веке".

[27]

Опять же, если было все так хорошо, с чего бы это так стремительно набирали темпы забастовки, количество которых возрастало с каждым годом: в 1912 г. в них участвовало более 725 тыс. рабочих, в 1913 г. — 887 тыс. и 1 250 тыс. из 3 млн рабочих в первой половине 1914 г…[28]

Но вернемся к более раннему периоду. Существует избитый аргумент в пользу процветающей царской России на основе тезиса о том, что она поставляла зерно в громадных количествах (см. того же Некрича и Хеллера). Это действительно было так. Проблема в том, какой ценой и ради чего осуществлялись эти поставки. Главная цель безжалостного вывоза зерна заключалась в том, чтобы добиться сбалансированного бюджета. Даже в голодный год 15 % урожая зерна могло быть экспортировано. Поэтому неудивительно, что общественность с неприязнью обзывало эти поставки "starvation exports". Министров финансов, Иван А. Вышнеградский, в то время говорил "Мы должны экспортировать, даже если мы умрем". Русские крестьяне делали и то, и другое[29]

Однако все это не помогало избегать финансовых кризисов даже в период правления С. Витте, которому приписывают заслугу в урегулировании финансов. Корт подчеркивает: "Его карьера как финансового министра закончилась тем же, чем и началась: Россия в глубоком кризисе. Россия голодала, когда он занял свой пост министра в 1892 г. В 1903 г., когда он покинул свой пост, южные части России охватила серия забастовок, большая часть центральной России испытала годом раньше вооруженные выступления крестьян, и вся страна находилась в двух годах от настоящего, хотя и неуспешного, революционного взрыва".[30]

Известно, что интересы крестьянства в то время выражала в основном партия эсеров. Причем в форме террора против правительственных чиновников. За период 1906 — 1910 гг. было уничтожено 4000 царских бюрократов. В ответ на это реформатор Столыпин сынициировал официальный террор по всей стране. Специальные суды судили и исполняли приговор в течение 24 часов с момента их ареста. Эти "военно-полевые суды" уничтожили более 1000 человек между августом 1906 г. и апрелем 1907 г., и это всего лишь небольшая доля уничтоженных, осуществленных правительством между 1905 и 1908 гг..[31] А вот уточненные данные советского историка. В. Архипенко в предисловии к книге М.К. Касвинова пишет: "Только к апрелю 1906 г., по официальным данным, было расстреляно и повешено 14 тыс. человек. В 1907 и 1908 гг. приговорено к смертной казни еще более 5 тыс.".

[32]

Другими словами, по мере углубления капитализма в России углублялась и война между низами и верхами, причем в более жестких формах, чем так называемая классовая борьба в Европе. И эта жестокость в немалой степени определялась зависимостью царского режима именно от Европы. Эта идея в несколько витиеватой форме изложена у Пальмера и Колтена следующим образом: "Собственность большей части новых промышленных предприятий была в руках иностранцев. Очень много принадлежало самому царскому правительству; Россия уже имела наикрупнейшую государственно-экономическую систему в мире. Более того, в отличие от США того времени правительство само было крупнейшим заемщиком у Европы, следовательно, оно было менее зависимо в финансовом отношении от собственного народа и потому более способно поддерживать абсолютистский режим".[33]

Николай Кровавый и его семья

Нынешние демократы, националисты, монархисты и прочие царе-почитатели с упоением воспевают Николая II, почем зря загубленного большевиками. На перезахоронении останков царя в Ленинграде присутствовал даже глава государства.

Скажу честно, кроме книги Роберта Массэ "Николай и Александра", ни одной работы о Николае до конца я не дочитал. Пытался, но не смог.[34] Слишком серая личность, чтобы тратить на него время. Нижеизложенное — это некоторые высказывания о царе из работ, посвященных дооктябрьскому периоду.