Царская тень

Я не знаю, где оно, говорит Хирут. Она знает, что в первые дни траура по их единственному сыну Астер выбросила много всяких вещей. Она сложила гору из своих лучших платьев, накидок и даже украшений и подожгла их, а потом, когда пламя начало пожирать ее вещи, колотила себя в грудь. Кухарка сказала, что некоторые из тех вещей Астер до сих пор продолжала искать, забыв, что сожгла их. Я его никогда не видела, добавляет Хирут.

Значит, ты хочешь сказать, что Кидане выбросил его? Сказав это, она смеется. Или ты хочешь, чтобы я поверила, будто он отдал ожерелье тебе по доброй воле?

Кидане — один из тех, кого ее мать называла «брат» и «друг», а иногда даже говорила, Хирут, он мне как сын, хотя я не настолько уж старше его. Я ухаживала за ним, когда умерла его мать. Я носила его у себя на спине, когда сама была почти ребенок. Мы с ним вместе выросли. Это мужчина, который проявил ко мне доброту, и, если я умру, он позаботится о тебе. А поскольку ее мать так сильно его любила, Хирут после смерти родителей пришла в этот дом, уже заранее любя Кидане. Не ее вина, что он тоже любит ее, называет Маленькая, Сестренка и Рутийе[9].

Ты знаешь, что мы делаем с ворами? спрашивает Астер. В полумраке комнаты трудно разглядеть красоту, которую она всегда горделиво выставляет напоказ: яркие глаза и округлые щеки, изящную шею, которая плавно переходит в плечи и никогда не знала сокрушительного веса кувшинов с водой и вязанок дров. Если я найду его здесь, то даже Кидане тебе ничем не поможет.

Хирут знает, как поступают с ворами. Она видела этих несчастных мальчиков и мужчин, умолявших о пощаде на базарных площадях, видела их тощие тела, уже лишенные ноги и руки, их глаза, еще широко распахнутые от шока жестокой потери. Горечь растекается у нее в горле.

Астер поднимает матрас Хирут. Потом она раскладывает его, развязывает веревку, которой Хирут прикручивает винтовку к матрасу. Кухарка сказала, что Астер заберет винтовку, если увидит, но Хирут даже не думала о том, что Астер может прийти сюда, в это место, предназначенное только для слуг. Она полагала, что есть места, куда Астер не заходит. У Хирут перехватывает дыхание при виде того, как веревка соскальзывает с матраса. Она так давно покинула дом, она почти забыла, что такое уходить, не спрашивая разрешения, что значит делать дела по необходимости, а не по приказу. Прежде она проводила дни на солнце, свободно проливавшем с неба свои лучи, которым не препятствовали грязные занавески или маленькие окна. Когда-то она была чем-то большим, чем прислугой. Когда-то она не боялась владеть тем, что принадлежит ей по праву.

Наконец Астер говорит, Что это? Она все еще стоит под окном, держит в руках одеяло и винтовку.

Приплывает волна вони, к которой Хирут никак не может привыкнуть. Она приходит из невысокой груды камней близ входа, где Кидане мальчишкой учился забивать овец для особых случаев. Под этими камнями есть небольшая, неглубокая канава, куда стекала кровь. Вот что ты чувствуешь, сказала ей кухарка, когда Хирут только появилась в доме. Это кровь гниет, ничего, ты привыкнешь. Но она по-прежнему чувствует вонь натекшей крови, беспомощных животных, действующих в паре инстинкта и страха, мочи и экскрементов, напитавших землю.

Чья это винтовка?

Моя, говорит Хирут.

Эта винтовка была самым ценным владением отца Хирут. Она не вмещалась в маленький ящик, а потому Хирут обложила ее соломой и одеялами, которыми пользуется, как матрасом, укрыла большим куском полотна, который она связывает по углам для вящей надежности. По ночам, когда она изнемогает от усталости, она спит так, чтобы чувствовать боком винтовку, и уговаривает себя, будто это рука ее матери.

Астер подносит винтовку к свету. Старинная, говорит она. Она проводит пальцем по пяти канавкам, отметинам, которые, по словам отца Хирут, помогали ему считать число убитых им итальянцев. Ты знаешь, как ею пользоваться? Отец тебя научил? Она прикидывает винтовку на вес, проверяет балансировку. Мой отец научил меня точно так же, как научил моих братьев. Она прижимает приклад к плечу, одной рукой поддерживает ствол. Где ты ее взяла?

Дома, отвечает Хирут.

Дом: ровно в пяти километрах от этого места, которое называется также жилищем Астер и Кидане. Пять километров: Хирут оценит это расстояние только потом, когда поймет, что все вещи, даже потерянные, могут быть описаны на бумаге и измерены. А теперь, стоя на пороге своей крохотной комнатки и глядя на Астер, она понимает, что, даже если бы могла сейчас припустить назад быстрым бегом, это не уменьшило бы расстояния, отделяющего ее от того клочка земли, где лежат кости ее родителей. Она далеко от дома.

Дома, повторяет она. Его дал мне отец.

И тут Хирут чувствует чью-то руку у себя на плече. Она поворачивается и видит Кидане, залитого ярким полуденным солнцем.

Что вы здесь делаете? Фигура Кидане заполняет дверной проем, блокируя свет. Тонкая струйка пота стекает по его шее, на белой рубашке образуется темное пятно. Низы его бриджей в пыли, к краю одной штанины прилепился листик. Что случилось?