Царские дети и их наставники

В такой роскоши и затейливом богатстве проходили первые годы Петра, впоследствии того самого царя-плотника, который в жизни всего более презирал и преследовал именно эту самую ненужную роскошь и изнеженность. Таким образом, начало жизни не оставило на его характере и последующем складе привычек никакого следа. Из этого раннего возраста он вынес лишь одно, и очень важное, — цветущее здоровье, крепость телесную и раннее развитие физических сил. Уже шести месяцев он начал ходить по своим хоромам один или с помощью ходячих кресел на колёсах, обитых на хлопчатой бумаге атласом с серебряными галунами.

Но, наряду с быстрым развитием физических сил, в царевиче заметен был и поражавший всех рост сил духовных. Всё свидетельствовало, что маленький Пётр — ребёнок необычайный, совершенно не похожий на остальных братьев и сестёр, кроме Софии, с которой у него сказывалось нечто общее в характере.

III

Алексей Михайлович с молодой красавицей женой души не чаяли в ребёнке, окружали его роскошной обстановкой, наряжали в богатые платья и одаряли всевозможными игрушками, приходившимися царевичу особенно по нраву.

Через год после рождения, к именинам, царевичу был сделан деревянный конь, или «потешная лошадка», во всем уборе. Конь был обтянут настоящей лошадиной кожей; седло со стременами, пряжками и запряжниками было вызолочено и высеребрено. Затем следовал ряд подарков — игрушечных зверей (лошадей, львов) и пушек. Органист Гутовский устроил царевичу клавикорды-струны медные, починял ему цимбалы немецкого изготовления и сам смастерил пару цимбальцев, из коих одни имели форму книжки в сафьянном алом переплёте, с золотым наводом, с застёжками из серебряного с шелками галуна. Когда царевичу минуло два года, в хоромах его повесили качели на верёвках, обшитых бархатом.

Зимой царевич вволю катался в санках с ледяных гор, а летом торжественно разъезжал по улицам Москвы в потешной каретке, которую ему подарил Артамон Сергеевич Матвеев. Каретка эта была маленькая, а в ней четыре темно-карих лошадки с бархатной шлеёй и вызолоченной упряжью. Окна в каретке были хрустальные, расписанные красками, и с изображениями на них царей и королей всех земель; внутри каретка была обита бархатом с разводами, а снаружи ее окружала золотая бахрома. Выезд царевича был торжественный: по бокам шествовали четыре карлика, а пятый ехал позади на крохотном иноходце.

Кроме этих игрушек ему часто покупали в лавках серебряную столовую миниатюрную посуду, а также — куклы в полном наряде. Художник Салтыков являл свое искусство и в расписывании красками разных принадлежностей игр маленького Петра; так, ему велено было однажды расписать гнездо голубей, гнездо канареек, щеглят, чижей и даже стадо баранов, причём баранов ему нужно было сделать так, чтобы шерсть у них была настоящая.

Но эти мирные игрушки, не требовавшие применения живой деятельности, скоро перестали удовлетворять царевича, который, после двух лет жизни, уже стал в один уровень, по своим потребностям в развлечениях, со старшим братом — болезненным Иваном. Так, в 1674 году ему, наравне с восьмилетним Иваном, покупают в городе лучки и стрелы. Художники расписывают золотом и серебром детям Алексея Михайловича, для военных потешных забав, знамёна, барабаны и бубны. Царевич Пётр уже свободно обращается с топориками, ножами и молотками. Когда ему шёл всего четвёртый год, в числе его игрушек встречались маленькие пушки, пистоли (пистолеты), карабины (ружья) и пищали винтованные, с деревянными замками и стволами, а также булавы и сабли в ножнах, с золочёной оправой, палаши и пики. Все эти принадлежности военных забав требовались в достаточно большом числе, так как царевич веселился ими не только вдвоём с малоподвижным братом, но с целою толпой сверстников-товарищей, которые шумно разделяли воинские подвиги малолетнего Петра.

Ровесники его, «робятки», как их называли во дворце, вербовались из детей спальников и карликов. За исключением карликов, названные сверстники набирались из детей бояр и в особенности из родственников царицы, близких и дальних. В числе робяток — товарищей Петра мы встречаем имена Нарышкиных, Головкина, Матвеева, князя Черкасского, князя Мещерского, князя Голицына; Стрешнева и других. Карликами же при нём состояли Никита Гаврилов Комар, Василий Родионов, Иван и Емельян Кондратьевы. Одеты они были в малиновые суконные кафтаны на беличьем меху, с золочёными пуговицами, и в шапки и рукавицы из того же сукна.

Замечая в своём бойком, подвижном и энергичном сыне особенное влечение к военному делу и воинским упражнениям, Алексей Михайлович озаботился придать его играм более правильный характер: он составил для него целый полк, обмундировал его в зелёные мундиры, дал солдатикам знамёна и ружья и снабдил их всяческими полковыми вещами; полк этот был назван по имени Петра — «Петров полк», а сам царевич назначен был полковником; ему рапортовали по всем надобностям полка, от него же требовали и распоряжений. Государь лично наблюдал за приказаниями четырёхлетнего полководца и руководил его действиями.