Царские судьбы

Через несколько дней было объявлено, что царевич скончался. По существующей версии он был задушен приближенными Петра в Петропавловской крепости. Это случилось в июне 1718 года, ровно за двести лет до казни последнего наследника трона из Дома Романовых, и тоже Алексея — сына Николая II. За это время в царствующей семье произойдет много неожиданного, но ситуация, когда отец казнит собственного сына, пожертвовав им ради преобразования государства Российского и превращения его в цивилизованную страну, не повторится. А ведь как старался царь Петр, чтобы его наследник был продолжателем большого и полезного для России дела!

Один из маститых русских историков прошлого века так оценивает этот шаг царя-реформатора: «Безусловные почитатели Петра видели в поступке с сыном великий подвиг принесения в жертву Отечеству своего родного сына и оправдывали царя крайней необходимостью. В самом деле, царевич Алексей был такой личностью, которая непременно, по своей бесхарактерности, сделалась бы орудием врагов Петра и всех его преобразований. Его отречение от наследства ни в коем случае не имело бы силы после смерти Петра, как бы государь ни распорядился престолом. Всегда бы нашлась могущественная партия, которая подвигнула бы Алексея возвратить себе потерянные права, и тогда погибель грозила бы всем Петровым сподвижникам и всему тому, что Петр готовил для Русского государства».

30 июня, вечером, тело Алексея в присутствии царя и царицы было предано земле в Петропавловском соборе рядом с гробом его супруги. Траура по поводу смерти царевича не было…

Царю Петру в это время было сорок шесть лет. Из всех его детей в живых оставалось четверо из девяти рожденных Екатериной, и только один мальчик, названный Петром.

Но через год единственный сын-наследник, едва достигнув трех лет внезапно умер. Горе родителей было безгранично. Отныне вся их забота была направлена на трех дочерей и двух внуков, оставшихся от трагически закончившего свою жизнь Алексея. Гнев царя на детей несчастного сына не распространялся. Более того, Петр очень благоволил им. Но здоровье царя стало понемногу ухудшаться. У него появились боли, облегчить которые мог только его придворный врач Блюментрост. Лечиться Петр не желал и отказывался дать себе отдых. Наделенный необыкновенно крепким здоровьем, он предъявлял к себе чрезмерные требования и не берегся. Немца Блюментроста и англичанина Паульсона — врачей, призывавших его к умеренному образу жизни, он буквально прогонял дубинкой и обзывал невеждами.

В 1721 году Петр по ходатайству всех сословий государства принял титул Императора Всероссийского, отца Отечества, и Великого, и с того времени была установлена следующая форма царского титула: «Божьей милостью Мы, Петр, первый Император и самодержец Всероссийский…»

В этом же году император издал указ о престолонаследии: царствующий государь может назначать себе преемника по своей воле. Право рождения, согласно этому указу, не учитывалось.

Этот указ и внес затем столь разительные перемены в историю царствующего Дома Романовых. Реформа царя Петра Великого так смешала кровь династии, что последнего ее представителя уже никак нельзя было назвать русским царем.

Одному из российских историков приписывается следующее наглядное изображение династии. Он взял стакан красного вина и стал разбавлять его водой соответственно степени родства каждого следующего Романова, восседающего на царском троне, с каким-либо иностранным домом. Капля за каплей — и в стакане, символизирующем Дом Романовых, оказалась почти одна вода!

Указ был издан, а престолонаследника Петр назвать не успел. Правда, некоторые утверждали, что в устной беседе наследницей престола он назначил свою супругу — Екатерину, но письменного подтверждения этого волеизъявления не было. Может быть, помешал роман царицы с Вильгельмом Монсом, младшим братом прежней возлюбленной царя Петра?

Это случилось в ноябре 1724 года. Петр застал императрицу в довольно интимной ситуации с придворным красавцем Монсом. Придя в ярость, он побил жену, а самого «героя» велел заковать в цепи и увести в тюрьму. По его приказанию был назначен особый суд, перед которым камергер Монс предстал как совершивший кражу и подделку бумаг, а, конечно же, не как посягнувший на супружескую верность. Собственно, доказано и не было, что Екатерина изменила Петру. Монс пытался достигнуть ее любви для осуществления своих корыстных замыслов и, служа при дворе, обхаживал царицу, как настоящий Казанова…

Процесс был ничем иным, как простой инсценировкой, где все роли заранее были четко распределены. Имя Екатерины ни в какой связи упомянуто не было. Приговор суда был суров — смертная казнь. Монсу отрубили голову на площади, а Екатерина, по приказу мужа-императора, должна была стоять рядом и смотреть, как голова ее почитателя скатывалась в опилки. Но и это еще не все. Месть Петра оказалась еще более ужасной.

Когда Екатерина вечером хотела лечь спать, она увидела возле своей кровати освещенную светом свечи голову молодого Монса, помещенную в стеклянном сосуде, в спиртовом растворе.