Царские судьбы

Еще царь приблизил к себе веселую толстушку Елизавету Воронцову, племянницу канцлера, с которой любил проводить время. Что он нашел в этой Елизавете? Этот вопрос задавали себе многие придворные, наблюдая за их отношениями. Она — маленького роста, курносая, с лицом, покрытым оспинками, с легкой хромотой; он — длинный, сухощавый и тоже с рябоватым лицом, свидетельствующим о перенесенной болезни. Но именно то тепло, которого ему недоставало всю жизнь, Петр ощущал рядом с этой девушкой. Она могла часами слушать его игру на скрипке, могла приласкать его собаку, могла наконец, подчиниться его воле и настроению…

Итак, смерть тетушки не вызвала горьких слез у племянника. На российский трон он вступил под именем Петр III. Став самодержавным властителем Русской империи, он сразу преобразился, сделался как-то особенно серьезен. Правил Петр III всего шесть месяцев и пять дней. Конечно, это немного, чтобы проявить себя, но некоторые полезные шаги он сделал, уже не боясь чьих-то замечаний и оставаясь самим собой.

Без всякого сопровождения он выезжал верхом на коне к народу, раздавал бедным деньги, которые брал из дворцовых сундуков, разговаривал запросто с людьми. В отношении придворных и государственных служащих новый император не проявил произвола: никого не уволил, не стал преследовать своих бывших врагов. Для всех политических заключенных он объявил амнистию; тысячи людей, ранее сосланных в Сибирь, получили возможность вернуться из ссылки, и среди них был граф Миних, заслуги которого перед Россией Петр III высоко ценил. Что касается Миниха, хочется добавить, что, вернувшись почти восьмидесятилетним стариком, он влюбился в молодую графиню Строганову, известную в Петербурге красавицу, и писал ей страстные письма. Энергия в Минихе все еще кипела.

Первым государственным актом нового императора был отказ от участия в Семилетней войне и перемирие с Пруссией. Русским войскам было приказано освободить все оккупированные прусские земли, состоялся обмен военнопленными. В ответ на этот шаг Фридрих II произвел русского царя в полковники прусского пехотного полка, что, казалось бы, вовсе не соответствовало его сану. Однако Петр принял этот чин и назначил в свою очередь прусского короля полковником Второго московского пехотного полка. Все это не могло не вызвать негодования российского дворянства и армии. А Фридрих II писал российскому императору: «Государь, мой брат! Поздравляю Ваше Величество с восшествием на престол. Я могу Вас уверить, что из всех полученных Вами поздравлений нет ни одного более искреннего поздравления; никто более меня не пожелает Вашему Величеству благоденствия и восстановления между двумя государствами хороших отношений, которые, к несчастию, враги мои из иноземных выгод интригами нарушили… Примите уверение в высоком уважении, с которым есть, Государь, мой брат, Вашего Императорского Величества вернейший и добрый брат Фридрих».

Тотчас после восшествия на престол император Петр III вызвал из-за границы своего дядю, принца Георга Голштинского, генерала прусской армии. В России ему было присвоено звание генерал-фельдмаршала и выделено очень внушительное жалованье. Вместе с ним прибыли и два его сына. Первый, Вильгельм Август, начал службу на флоте, второй, Петр Фридрих, в сухопутных войсках. Желая видеть вокруг себя побольше голштинцев, Петр пригласил на государственную службу и самого герцога Голштейн-Бекского, назначив его генерал-фельдмаршалом. Но шестидесятишестилетний герцог отклонил приглашение российского царя, сославшись на свой возраст и усиливающуюся глухоту. А вот его младший брат, Петр Август, который еще раньше имел с великим князем Петром Федоровичем дружеский контакт, прибыл в российскую столицу и пробыл на императорской службе до конца своих дней. Сначала он был назначен генерал-губернатором Петербурга, а затем был переведен в Ревель, где скончался в весьма преклонном возрасте.

Гвардейская элита была распущена, лейб-гвардия упразднена. Вместо нее император приказал ввести в столицу голштинские войска. Гвардейских солдат и офицеров было велено переодеть в новую форму, по образцу прусской.