Царственный паяц

и мои» боятся оставаться ночами без меня.

Много читаю (в особенности — Метерлинка), еще больше работаю. Второй

сборник почти готов. Привез из Петерб<урга> некоторые рукописи и усиленно

переписываю. Изредка приезжают ко мне, но ведь далеко: 4 У2 часа езды. От нас до

Иеве 2 1/г ч<аса>. Радуюсь твоим успехам, твоим планам. Надеюсь еще много о тебе

слышать повсеград- но: ты серьезна и вдохновенна. Это я утверждаю. Конечно,

верхогляды» не видят в тебе этих двух значительных качеств. Проглядывают. Однако,

именно в этом — твое будущее. Целую тебя, спешу на станцию. С<ергею>

55

А<лексеевичу> на днях напишу. Я очень признателен ему, что выручил. Он - милый, и

я его люблю.

Игорь.- <НА ОБОРОТЕ>

Дочь Валерия растет. Растет она, дочь.

6

26 июля 1913 г.

Мыза Пустомержа», 26 июля

Дорогая Лида! Третьего дня получил твое письмо, сердечно призна- телен тебе.

Хотя уже во всех газетах анонсировано о предст<оящем>

поэзоконцерте в Дуббельне, Мейерхольд еще ничего мне не сообщал, когда именно

конц<ерт> состоится, и я вынужден отказывать желающим ко мне приехать, ожидая со

дня на день телеграммы. Сначала был назначен на 21-е июля, но отложили. Все-таки

сегодня жду к себе Е. М. Пуни, о котором я тебе рассказывал. Возможно, мы поедем с

ним вместе в Дуббельне, заехав предварительно в Неве.

С упоением работаю (написал уже 25 поэз) и тщательно составляю «Златолиру».

В Пет<ербурге> был уже 4 раза, но это убийственно: 4 1/2 ч<аса> езды! в один

конец! Конечно, ездил только из-за мамы; она чувствует себя теперь лучше. Что

касается твоей черкески, я вообще скептически настроен к Кавказу (за небольшими,

впрочем, исключениями!), но тебе она едва ли идет, Лида. Трудно представить себе

южанина, читающего Уайльда. Это не к лицу для черкеса... Будем лучше ходить в

косоворотке и повторять слова Брюсова из его письма ко мне на днях, из Голландии:

«Хорошо жить на свете, и хорошо быть поэтом!» Косоворотка (только не

«товарищеская»!) ближе к поэзии, не правда ли? Я и дочь Валерия тебя целуем, Лидия.

Игорь,-

7

7 августа 1913 г.

Мыза «Пустомержа»

7-го авг. 1913 г.

Дорогая Лида! Я пробуду здесь до 10-го сент<ября>, так что, когда выйдет 2-е

изд<ание>, будь любезна, пришли экземпл<яра> 3 сюда (заказн<ой> бандеролью). И

если можно, 1 экз<емпляр> 1-го изд<а- ния> - для мамы. Я до сих пор еще ей не дал, а

2-е изд<ание> для нее очень мелко. Конечно, я очень интересуюсь поскорее взглянуть

на книжку. Избави только Бог от ошибок! Но я надеюсь, С<ергей> А<лек- сеевич> все

исправил. Что касается концерта в Дуббельне, администрация этого курорта что-то

нашла против, и концерт, за недозволением, отменяет. У меня прогостил четыре дня

Пуни, и мы с ним ездили в Иеве к морю, зашли и к Сологубам на часок, к вечернему

чаю. Ее не было дома, она с сестрой ездила за 12 верст в Силломяги. Возвращались мы

ночью при оранжевой луне, шли 8 верст глухим сосновым лесом. Приехали в Веймарн

только в 4 ч<аса> утра. 9-го авг<уста> я опять приглашен в Иеве - дня на два поеду. На

днях ездил с Еленой в Ямбург на извозчике; туда и обратно 40 верст. Дорога заурядная

и интереса не представляет. Ездили в магазины.

Спасибо тебе, Лида, за статью Бальмонта о Брюсове, но, конечно, я не согласен с

этой «странной» статьей. Брюсов — прежде всего - эпик. Но из этого еще не следует,

что и Бальмонт — лирик... Есть что-то еще - среднее между лирикой и эпосом. Вот это-

то среднее и есть Бальмонт, разумеется, поэт настоящий, несмотря ни на что.

Позволительно любить его или нет, думаю, у каждого - ах, даже очень миниатюрного

поэта - есть весьма удачные образы и целые строфы. Что поделаешь. Это хорошо. Я

получил на днях июльский номер «Русской мысли», в котором значительны и

безукоризненны поэзы Вал<ерия> Як<овлевича>, убийственно стих<отворение>

мерзкого Парнока (или мерзкой?), «гладок» и фальшив расск<аз> Кузмина и повторны

56

воспо- м<инания> Морозова-Шлиссельбуржца. С большими претензиями статья

какого-то Дермана о Блоке и нелеп расск<аз> Лугового. Но статьи В<алерия>

Я<ковлевича> о «Кубке» не нашел, вероятно, в августовской появится. Постепенно

увеличивается моя библиотечка, т. к. молодежь посылает мне все новые и новые книги

свои. Ничего яркого, ничего примечательного. Общие места. Скука. Меня очень

заинтересовала только книга Нелли (изд<ательство> «Скорпион»). Видимо, автор -

кокотка, достаточно изысканная и волнующая. Критика находит, что она подражает,

между прочим, и мне. Пожалуй, но немного. Ты, Лида, приобрети эту книгу («Стихи

Нелли», 1913 г. Ц. 60 к.). Одно из лучших стих<отворений> «Прогулка с подругой».

Читая ее стихи, я невольно вспоминаю свою Нелли, тоскующую в будуаре в обществе

молодого педагога. И вот настали пленительные лунные вечера, августовская луна

очаровательна. Я брожу по любимой аллее, соединяющей две усадьбы (Оболенской и

Тизенгаузен), в жажде средоточия, в алчбе немыслимого. Ах, так много уже позади, но

вместе с тем, все еще впереди! Да, есть усталость, да, есть нега осенних восходов, но

это лишь - утомленная оркестровка бравурного мотива. Все это чарует. Все-таки я