Царство. Паника

– Пахнет навозом, – сказала Кенна, прижимая лицо к полу, чтобы сделать невозможное и разглядеть подругу через крошечную дырочку. – Ох, Грир, я так боялась, что ты вернулась в замок или что тебя схватили тоже.

– Я не могла оставить тебя, не сообщив, что у меня есть план, – хрипло прошептала Грир. – Сейчас я уеду и расскажу Башу обо всем, что случилось, и мы вернемся за тобой.

– Нет! – В голосе Кенны слышалась паника, и она принялась лихорадочно пытаться расширить отверстие, с таким трудом пробитое ее подругой. – Ты не можешь уехать! Они собираются убить меня. Грир, ты должна вытащить меня отсюда!

Неожиданно слепящий белый свет залил хлев.

– Разговариваешь сама с собой? – В дверном проеме возник силуэт мужчины крупнее Дюкена, но хуже одетого. – Быстро же ты свихнулась.

Кенна прижалась к дыре, через которую можно было разглядеть Грир, и прикрыла глаза рукой.

– Дюкен прислал тебе это. Ешь, ведьма. – Мужчина поставил поднос с кисло пахнущей едой на пол и подтолкнул его к ней. – Позже тебе понадобятся силы.

Кенна сжалась в комочек, словно пытаясь стать как можно незаметнее.

– Ведьма? – прошептала она.

– Мы знаем, кто ты, – сказал мужчина и плюнул, едва не попав в Кенну. – Ты с этой сучкой Феврье. В этот раз мы не будем терять время на испытания. Тебе не удастся снова отнять моего малыша.

Кенна задержала дыхание, когда мужчина шагнул внутрь.

– Моя жена неделями плакала, – продолжал он, и его кислое дыхание ударило ей в ноздри. – И я не откажусь лично стереть твой проклятый вид с лица земли.

Кенна обхватила себя руками, готовясь к удару, поскольку мужчина исходил злобой.

– Что ты здесь делаешь? – Голос второго мужчины прервал угрожающую речь первого. Глаза Кенны, снова привыкшие к свету, разглядели в хлеву еще одного мужчину из таверны.

– Зачем ты вошел сюда? – спросил второй. – Хочешь, чтобы она прокляла тебя, как и твою жену?

Первый мужчина резко отстранился, испугавшись ведьминской силы, которой в Кенне, конечно, не было. Дверь захлопнулась так же быстро, как и распахнулась, и Кенна вновь оказалась в кромешной тьме.

– Ты в порядке? – прошептала Грир, как только дверь заперли и мужчины ушли.

– Да, – ответила трясущаяся Кенна.

– Что он оставил тебе? – спросила Грир, когда Кенна переползла вперед, чтобы ощупать поднос.

– Еду, – сказала та, ее желудок урчал от голода. Она понюхала содержимое кружки. Пахло ужасно, но все же это было вино, и она умирала от жажды и голода.

– Зачем им кормить тебя, если они собираются тебя убить? – задумалась Грир.

– Мне все равно, – сказала Кенна, нащупывая поднос. – Я схожу с ума от голода, Грир. Возможно, это их вариант последнего ужина приговоренного. Хотя еда по крайней мере могла бы быть свежей.

– Стой, Кенна! Ничего не трогай! – почти что крикнула Грир. Кенна остановилась, не донеся до рта кусочек сыра. – Вспомни о тех, кто умер в деревне, – продолжила говорить Грир через стену. – Что, если наш приятель Дюкен отравил их и выставил все так, будто это сделала та маленькая девочка?

– Он точно на это способен. – Кенна отбросила сыр и не в первый раз за день пожелала, чтобы Баш был рядом с ней. – Но кто-то ведь мог это заметить?

– Кто будет подозревать человека, которому жители сами доверили заботиться о деревне? – спросила Грир. – Особенно, когда он предоставил им козла отпущения. Мне кажется, что эти люди поверят во все, что скажет им Дюкен.

Кенна уставилась на поднос с едой перед собой.

– Нам нужны доказательства, – сказала она.

– Нам нужно убраться отсюда. Чем дольше ты находишься в этом хлеву, тем хуже становится ситуация для нас обеих.

– Грир, – Кенна повернулась к лучику света в стене, – он сказал им, что я ведьма.

Она слышала, как Грир глубоко вдохнула и выдохнула.

– И что еще хуже, – ответила ее подруга, – ему поверят. А мы знаем, что делают с ведьмами в этой деревне.

Кенна обняла ноги и уткнулась лицом в колени. Им нужно было найти способ вытащить ее из хлева и добраться до лошадей как можно быстрее, или ни одна из них больше не увидит близких.

Если кто-то и знал тайные ходы дворца лучше Екатерины, так это Мария. Ребенком она часами бегала по ним, навещая друзей, когда должна была находиться в своей комнате. Она знала, где открывалась каждая дверь, какие туннели вели в тупики, а какие – к смертельным ловушкам. Отодвинув гобелен в конце своей гостиной, Мария сильным толчком открыла свой личный вход в туннель. Она попросила Франциска и Екатерину оставить ее одну, и они, конечно же, согласились – Франциск из чувства вины, а Екатерина неверно истолковала это, решив, что Мария готова сдаться.

Стараясь издавать как можно меньше шума, Мария бежала по мрачным тоннелям, она знала, что Алис перевели в темницу. Лишь господь знает, что Екатерина сделает с младшей Адой. И все же Мария продолжала надеяться на то, что Екатерина сжалится над девочкой. Это случалось не часто, но иногда Екатерина доказывала Марии, что она не совсем уж монстр. В конце концов, до того, как погибли двое слуг, она была готова обсуждать дело Алис, хотя обычно принимала решения быстро.