Цель только одна – вопрос

Но все оказалось куда гораздо сложнее, чем я предусматривал. Я уже говорил, что София была манденийкой, она постепенно стала привыкать к волшебству, хотя пользоваться им все равно не могла, к тому же и волшебного дара у нее не было. Она не подозревала о тех каверзах, которые волшебство иногда в себе таит. Я был занят своими делами и потому не вникал во все подробности повседневной жизни, а София ни за что бы даже не заподозрила, если бы началось что-то не слишком приятное, и потому не предупредила бы меня вовремя. И отрицательные последствия ждать себя не заставили. Если бы у меня была возможность прожить тот участок жизненного пути заново, я бы стал больше внимания уделять сыну и жене, чтобы избежать того, что в конце концов произошло. Но лучше все рассказать по порядку. Когда Кромби было три года, один мальчик восьми лет пришел задать Вопрос. Глядя на него, я сразу понял, что он волшебник. Мы договорились с ним о следующем: я обучу его кое-каким профессиональным хитростям, а он станет работать на меня один год, как это и положено. Я постоянно пребывал в приподнятом настроении, и энтузиазм мой распространился потом даже на Софию, которой не приходилось дотоле видеть такого восхитительного волшебника. Может быть, именно с того момента она окончательно уверовала в реальность волшебства. Так или иначе, но мы пребывали как бы в отвлеченном состоянии и совершенно не уделяли внимания сыну. Вина за это до сих пор гложет мою совесть. Иногда мне просто страстно хочется снова выпить эликсира Леты, чтобы неприятное чувство перестало действовать мне на нервы. Все это я еще буду обговаривать с другим мальчиком в следующей главе, а пока вернемся к Кромби.

Как только Кромби понял, что его родители перенесли внимание на совершенно постороннего ребенка, который теперь еще и жил в их замке, он воспылал дикой завистью и ревностью. У него был и свой волшебный дар, но он был на несколько порядков ниже того, чем обладал мальчик. Конечно, Кромби было не очень приятно видеть, что я уделял посторонним людям больше внимания, чем ему, но он привык к тому, что я мало уделял ему внимания, и потому можно было считать, что все в порядке. Но когда он видел, как София возится с тем парнем6 гнев переполнял душу Кромби. Ведь она была его матерью, как она могла совершенно оставить своего сына без внимания? Несколько ласковых слов наверняка могли смягчить его сжавшееся сердце, но мы были очень заняты, и потому Кромби так и не дождался этих ласковых слов, если он вообще их ждал.

И Кромби принялся делать то, что в его ситуации казалось довольно логичным: он стал искать себе другую мать. Ту, которая уделяла бы свое внимание только ему, не отвлекаясь на других детей.

Его волшебным даром было как раз находить все, что угодно. Все что ему для этого требовалось сделать, это закрыть глаза, представить в мыслях искомый объект, завертеться вокруг воображаемой оси и вытянуть руку вперед — тогда палец его как раз бы указал на то место, куда нужно было идти. Его волшебный дар обнаружился совершенно случайно еще в детстве: он всегда находил коробку с конфетами и прочими сладостями, как бы изощренно София ее не прятала от него. Он мог найти что угодно, даже совсем странные вещи, хотя расстояние, которое нужно было пройти до искомого предмета, было для него всегда загадкой. А поскольку ему одному не разрешалось выходить за пределы замка, то он предпочитал искать то, что было неподалеку.

Но как-то, в очередной раз придя в ярость от невнимания к себе, он нарушил запрет. Он что-то пробормотал, закружился на месте, вытянул руку и открыл глаза. А затем пошел туда, куда указывал палец вытянутой руки.

В шел он прямо на стену. Его волшебный дар не принимал в расчет препятствия, которые стояли на пути к его цели. Он вышел за ворота и попробовал закружиться еще раз. Теперь рука показывала дальше — нужно было перейти и ров.

Кромби знал, что за рвом начинается уже запретная для него территория, но ярость совершенно выбила его из колеи. Возможно, он полагал, что если даже он уйдет в лес и потеряется, то родители все равно не станут искать его, увлекшись другим мальчиком. Может быть, он решил вообще не возвращаться больше домой. Впрочем, он же умел все находить, так что заблудиться в лесу он никак не мог, так что дом при желании он отыскал бы сразу. Но только было ли оно в нем, желание?

И он отправился дальше по опущенному мосту. Суфле подняла голову и зашипела — она знала, что Кромби запрещено ходить куда-либо дальше рва. Но Кромби просто проигнорировал предупреждение и бросился бежать, а змее ничего не оставалось делать, как смотреть на него — ведь не могла же она, в самом деле, проглотить его.

Кромби уже направился прямо к лесу. Встревоженная Суфле вылезла изо рва и поползла в замок, чтобы предупредить нас. Но София совершенно не обратила на змею внимания. Ее волновало другое.

— Ты же сейчас намочишь мой ковер, — вскричала она дико, — а ну проваливай отсюда.