Цели и средства

— Техника безопасности. Чтоб сразу бросить эту манеру и не полыхнуть палочкой при драконе. Потому что «люмос» или «инсендио» в присутствии дракона заканчиваются быстро и одинаково – палочке кранты, руке ожог. Новички часто попадаются. Особые умники умудряются спалить по две палки, пока запомнят. Хотя… Я сам так одну палочку сжег. Примерещилось что‑то в углу загона, ну и решил подсветить… Отделался легким испугом, можно сказать, Ромашка сонная была.

— И что?

— Я ж говорю, пронесло. Мне от Тодоровой сильнее влетело, когда я ее поднял среди ночи, чтоб она мне новую палочку дала.

— А чего ж ты ее трогал среди ночи? – удивился Гарри. – Утром бы…

— Утром бы она меня убила. Сотрудник заповедника без палочки не должен ходить вообще. Случись чего – и мне как, с огнетушителем на дракона лезть? Или браконьеры. Так что пришлось из двух зол выбирать меньшее и будить Тодорову.

— И где она тебе раздобыла палочку среди ночи? У вас разве есть?

— Ну а как же? Я ж не первый и не последний. У Тодоровой есть запас на складе, ну а кто попридирчивее, тот уже потом в свой выходной чешет под Кривую Липу подбирать и покупать. Но это редко кто делает, честно говоря. Палочки все равно ломаются, не наездишься и денег не напасешься.

Склад неучтенных палочек – покойного Моуди бы удар хватил, узнай он о таком. Шеклболт, конечно, не параноик, но и он бы не одобрил. Смит знал, где прятаться, дери его дракон. Он здесь обзавелся и палочкой, и чистыми документами – теперь Гарри был уверен в этом.

Никто и новое место

Если он правильно прочел вывеску, заведение называлось «Старый князь» – но обстановка была не так пафосна, как название. Ни чучел мышей, ни полуоткрытых гробов по углам не наблюдалось – хотя кто их знает, может, они появляются вечером, вместе с посетителями. Сейчас низкий зальчик был пуст – не считая хозяина за стойкой и двух посетителей в самом дальнем углу. Туда его и потянула Раковская уверенно. Хозяин вылетел из‑за стойки с поклонами и приветствиями на незнакомом языке – впрочем, и без перевода было ясно, что он счастлив видеть гостью и пеняет ей, что бывает редко. Приняв заказ и поцеловав ручку, хозяин наконец пустил их к столу, за которым сидели здоровенный мрачный тип и – он вздрогнул – Уизли. Чарльз Уизли, ну конечно, а значит, обещанное Раковской убежище – румынский заповедник. Можно было догадаться. Куда еще податься преступнику в розыске, без палки и документов. Отступать поздно, да и риск невелик, вряд ли Уизли узнает его, через столько лет, стриженого под машинку и обросшего бородой…

Уизли галантно выдвинул Раковской стул, она села и – умница, и впрямь впору к ручке приложиться – заговорила по–немецки.

— Спасибо, что откликнулся, Корнелиу, сердечный друг. Это тот парень, о котором я…

— Ольга, – загудел, не дослушав, мрачный тип. – Ты меня убиваешь, честное слово. Ну куда его в заповедник, его соплей перешибешь. Я его если Тодоровой приведу, она меня на смех подымет.

— У него был неудачный период… в жизни, – пожала плечами Раковская и взяла у подоспевшего хозяина чашку кофе – на удивление, приличного. По крайней мере, судя по запаху… – Привыкнет, научится, отъестся.

Корнелиу смерил пристальным взглядом Ольгиного протеже и шумно отхлебнул из своего стакана.

— Ну нахрена он мне нужен?

— А мне? – резонно возразила Раковская. – У меня для него вакансии нет.

Уизли прыснул – видимо, пытался представить вакансию. Раковская улыбнулась ему мимолетно и снова повернулась к громиле:

— Корнелиу, не обижай даму, я тебе еще пригожусь. Возьми мальчика. Он хороший.

— Да уж лучше не придумаешь! Мне как раз такой нужен – навоз грузить. Чайной ложкой…

— Остынь, Корнелиу, – вмешался Уизли. – Если пани Ольга просит – отказывать ей нельзя. Давай хоть поговорим с человеком. Что пить будешь? – Это уже ему.

— Не заработал пока, – прохрипел он.

— Охренеть работник, – покачал головой Корнелиу. – Без документов, без голоса, за палкой небось непростительный хвост?

— Палочки нет.

— Ага. В розыске?

Он молча покачал головой и не выдержал – зашелся мучительным кашлем. Ему срочно нужно зелье для горла, а значит, ему нужен заповедник и любая работа в нем.

Он проковылял к стойке, надеясь, что заповедная парочка не аппарирует, пока он, хрипя и жестикулируя, объяснял хозяину, что ему нужно. Вернулся к столу с чистой миской и огрызком карандаша, сел рядом с Раковской и принялся как можно аккуратнее малевать руны по ободку. Закончив, поставил миску посреди стола.

— Вот.

— Это что? – подозрительно осведомился Корнелиу.

— Вам лучше знать, – Раковская пожала плечами.

— Мыслив. Должен работать.

«Да ну?» – Уизли не сказал этого вслух, но гримаса была достаточно выразительной.

— Ладно, Корнелиу. – Это уже вслух. – Зато сразу понятно, будет толк или нет. Рискнешь туда башку засунуть?

— Сам суй, коли делать нечего, – буркнул Корнелиу.

— Так обеспечь материалом! И осторожно выбирай – а ну как и вправду заработает?

Корнелиу поколебался, сверля пристальным взглядом Ольгу и ее протеже, но все‑таки поднес палочку к виску и вытащил серебристую нить.

Уизли усмехнулся.