Целитель

Короче говоря, ребятам было всё равно, где ночевать. А у меня начались настоящие семейные проблемы. И я под их гнетом постепенно опускался, переставал бриться, ходил в «рабочей» одежде. Моя компания находилась теперь здесь, «у Иваныча».

Жизнь круто изменилась всего за несколько месяцев.

В короткие минуты возвращения в здравый рассудок, я был готов сам себя прикончить, вспоминая прежнюю работу, благополучие, теперь казавшееся зыбким сном. Вспоминал жену, дочь, которая училась в областном центре и постоянно нуждалась в деньгах; вспоминал сына. Наверное, все они теперь меня презирали. И поделом.

«Тем лучше, – думалось отстранённо.– Сдохну, жалеть долго никто не будет, быстро выкинут из памяти, как ненужную вещь. Не хочу, чтобы мои дети так же мучились и переживали, как я после похорон отца».

Домой приходил, когда жена была на работе.

С любовью оглядывал книжные полки, на которых стояла вся мудрость мира; заходил в комнаты и в диком отчаянье осознавал: я здесь больше не нужен.

И уходил обратно.

Все кончено.

5

Однажды в нашем логове появилась женщина.

Она вошла, когда мы разливали очередную порцию водки.

Вонь, естественно, стояла жуткая, несмотря на открытую форточку; повсюду валялись пустые бутылки, промасленное тряпьё и грязная бумага.

Ринат уже лежал на диване, блаженно посапывая. Мы с Андреем играли в карты.

Впоследствии, анализируя всё, вспоминал, что Андрей никогда не «отключался» раньше меня, повсюду ходил следом. И даже, если выглядел пьяным, то отнюдь не пьяно – внимательно – зыркал по сторонам, словно охраняя.

Она едва переступила порог, а на меня пахнуло прежней жизнью, в которой была Йен.

Нет-нет, прочь!

Белые брюки, красный свитер, волосы цвета соломы, она казалась доброй пришелицей из того, теперь далекого от меня, мира.

– Здравствуйте!

Андрей посмотрел на неё, как на врага, даже глаза изменили цвет.

– Вы, женщина, не туда попали, – сказал он. – Контора находится выше, так что вам туда. У нас таких не бывает.

Она лучезарно улыбнулась и певуче ответила:

– Нет, именно сюда. Мне нужен ваш визави.

– Какой еще «визави»? Это наш бригадир, а не визави какой-нибудь! Так что, идите отсюда.

– Андрюша, перестань, – охладил я его. – Надо разобраться, потому что ошибочка выходит.

Неуклюже поднялся с места.

– Вам точно не сюда, а я – никому не нужен.

– Выйдем на улицу? – попросила она, точно зная, кто ей нужен. – Мне с вами необходимо поговорить.

– Хорошо, выйдем и быстрей с этим покончим.

– Не ходите, – холодно сказал Андрей. – Ни к чему это.

– Я сам разберусь.

Мы поднялись по ступенькам и вышли во двор.

Господи, как хорошо, как свежо! У скамейки – два клена. Мягкий ветерок нежно перебирает их лапоподобные листья. Тихое солнышко.

– Присядем?

– Говорите побыстрей, – попросил я, – а то у меня там водка выдыхается.

– Будете пить дальше?

– Обязательно. Мне больше ничего не остается. К тому же, вас это не касается. Лучше скажите, кто вы и что вам надо?

– Меня зовут Татьяна Эдуардовна. Я – экстрасенс, из столицы.

– Очень приятно. Дальше что?

– Я – экстрасенс, – повторила она настойчиво.

– Поздравляю.

– Вам ничего это слово не напоминает?

– Шарлатанов много среди вашего брата, – ответил я.– Сейчас – это расхожее слово. В этом городе, пожалуй, более употребляемыми и обесцененными являются слова «журналист» и «поэт».

– Перестаньте! – сказала она неожиданно твердо. – Перестаньте дурачиться. Лига Магов, Общество Целителей, великий Макенкули, ваша…

Во мне всё мгновенно всколыхнулось.

– Не смейте продолжать! – крикнул я хрипло. – Вы её ногтя не стоите. Экстрасенс… Я не знаю, что это такое. Зато я точно знаю, что такое целитель!

Видя её смирение, смягчился.

– Милая женщина, я этой жизнью достаточно покорежен, но каждое ваше слово – это гвоздь в мою бедную голову.

– Успокойтесь, пожалуйста, – попросила Татьяна Эдуардовна. – Я не хотела вас заводить. Просто теперь вижу, что вы ничего не забыли.

– Я помню всё и что с того? Я оказался не достойным высоких слов и искренних хлопот. Она хотела, чтобы я обрёл себя. А что я обрёл?

Я бормотал, не помня себя. Казалось, внешний мир отошел в сторону, стерлась грань между днём и ночью, замелькали тени, зазвучали голоса.

«Как-нибудь, как-нибудь, как-нибудь мы сойдемся в чудесном краю».

Миг, всего лишь миг. Это была жизнь.

– Это была жизнь, – эхом повторила Татьяна Эдуардовна. – Хотите в неё вернуться?

– Это невозможно, – ответил кто-то за меня. – Я уже не боец, я слаб и опустошен.

«Глазогорящей гиеной приволоклись худые времена».

Ведь приволоклись!..

– Как знать, – сказала она, загадочно улыбаясь, но почему-то улыбка этой милой женщины мне не понравилась.

– Послушайте, зачем вы пришли? Почему пытаетесь заставить меня вспомнить? Я ни на что не пригоден. Уходите!

– Как знать, – эхом повторила она и переспросила. – Быстро всё изменилось, да? А ведь возможно всё изменить ещё раз, но в другую сторону. Жизнь – это всего лишь небольшой шарик, который кто-то катает в руках.

А у меня в глазах вспыхнул тот Огненный Шар, который сотворила Йен.