Целитель 7 (СИ)

А история выходила простая. Сюда послали одного некроманта. Не самого сильного. Где-то в округе он смог достать десяток жертв. Притащил их сюда и начал ритуал. То есть поубивал их, получил приток энергии смерти. Призвал духов. С помощью них выслеживал и атаковал зверьё, пополнял свою небольшую армию. Ритуал же был предназначен для усиления мертвецов. По крайней мере, я заметил частичные следы трансформации.

На что он рассчитывал? Да, в принципе, натворить бед у него были шансы. При определенной толике удачи.

Животные и духи смогут атаковать быстро и незаметно, собрать первые жертвы, посеять хаос. Костяк изменённых мертвецов нанесёт удар и, если соберут хоть какую-то жатву, некромант сможет поднять новые трупы. Те нападут ещё на кого-то. Если убьют, мёртвое войско снова пополнится.

У этого плана три слабых места. Подготовленное войско сильные адепты вполне способны уничтожить. Также сильные адепты способны видеть духов. Ну и кто-то мог бы прикончить некроманта. Правда, тут сложнее. Опять же, если он сможет кого-то убить, начать ритуал, захватить кусок территории, насытить его эманациями смерти, то убить его окончательной смертью будет сложно. Без использования Крови.

В общем, какие-то шансы у этого урода были. А если бы к нему подошло подкрепление, то и вовсе шансы хорошие.

Но всё равно эту угрозу я счёл низкой. Неужто у мёртвых настолько большие проблемы с кадрами? Или они настолько самоуверенны? Если так, то это очень хорошая новость.

Осталось разобраться со всем остальным. Повернувшись к Дарвину, увидел, что лицо его сделалось предельно решительным.

Нападёт?

Нет, не напал. Подошёл, посмотрел мне в глаза и… опустился на колено.

— Владей мной, — выдал Дарвин.

* * *

Приняв решение, Дарвин тут же привёл его в исполнение. Он был готов принести клятву служения, но…

— Мне не нужны вещи. — Васильев как ни в чем не бывало прошёл мимо.

Наклонившись, он поднял обезглавленный труп и перетащил его. Дойдя до второго, повторил и сбросил в намечающуюся кучу.

Дарвин же так и продолжил стоять на одном колене, осмысливая, что только что произошло. Отмерев, он поднялся и подошёл к Васильеву.

— Я готов тебе служить, — сказал он твёрдо.

Олег остановился. Посмотрел на него. Дарвин мысленно представил всех знакомых парней его возраста. Часть из них бы нервно рассмеялись, другие засмущались, третьи выдали бы ещё какую-то неадекватную реакцию. Кто-то бы сразу начал важничать.

Но Васильев смотрел совсем иначе. Он ничуть не удивился. Не растерялся. Не показал волнения. Здесь, в ночном лесу, среди трупов мертвецов, которых он сам и покрошил, парень смотрел абсолютно спокойно.

Дарвин видел в чужих глазах, что его взвешивают и оценивают. Выносят приговор. Достоин он или нет.

— Ты ведь уже понял, что я не совсем обычный парень.

— Трудно этого не заметить, — ответил Дарвин.

— Ты мог попытаться найти объяснения всем странностям, но будь уверен, всё куда хуже, сложнее и опаснее.

— Это неважно. Что бы за тобой ни стояло, я готов служить.

— Служить? — произнося это, Олег словно пробовал слово на вкус. — Мне нужно кое-что большее, чем просто служба.

— Если ты про мою жизнь…

— Нет. Жизнь — это просто. Очень легко пожертвовать собой. Ты не понимаешь… — покачал головой Олег. — А объяснить не так легко. Пётр, кстати, не выдержал даже части правды. Она его придавила, и он для себя решил просто об этом не думать.

Дарвин дёрнул щекой, выражая весь скепсис по поводу такого сравнения. Олег это заметил и кивнул, поняв ход его мыслей.

— Да, ты другой. Прирождённый воин.

— Не только, — возразил Дарвин, — ещё я прирождённый убийца. Что ты тоже хорошо понимаешь и видишь.

— Убийцы мне тем более не нужны.

— Я бы так не сказал. — Дарвин покосился на трупы за спиной Васильева.

— О, эти… — оглянулся тот. — Это не люди. Монстры, мертвецы. Назвать по-разному можно. Они угроза роду людскому. Поэтому да, обычные убийцы мне не нужны.

— А какие нужны? Воины?

— В целом, да. Воин куда более подходящее определение.

— Поэтому я и хочу служить тебе. Понимаешь ли… — Дарвин посмотрел в небо, задумался, какое слово подобрать, чтобы объяснить происходящее на душе. — Когда я был у Черепов, дальнейший путь быть предельно ясен и понятен. Во мне живёт тьма, которой очень легко поддаться. Попав в армию, думал, избавлюсь от этого. Но мои таланты заметили, после чего сделали предложение развить их. Славскому тоже не помешают ручные убийцы, которые способны выполнять тяжёлые задачи. Это тоже понятный и ясный для меня путь. Кристально ясный. Задумываясь об этом, я легко могу представить, кем в итоге стану. А ты… Нет, моё воображение пасует. Я не могу представить, кем стану, если последую за тобой.

Васильев улыбнулся. Дарвин же испытал редкое чувство, что тебя понимают. Хотя бы смутно, но понимают.

— Предупреждать, что наши враги куда опаснее каких-то там Черепов, тебя не стоит? — задал он риторические вопрос.

— Ерунда. Мне плевать, кто враг.

— Ты не понимаешь масштабы.

— Если они большие, то это плюс. Для меня.

— Тогда у меня есть более подходящее предупреждение для тебя.