Целительница будущего короля

В принципе, Лесьяр был достаточно умён, чтобы хотя бы первые годы заглатывать только то, что может переварить: привилегии связи с королевским родом. Возможно, ему хватит благоразумия не связываться с герцогством Канисов, которое защищает королевство от кочевников и потому довольно хлопотно в управлении.

Но также Кайден понимал, что само его существование может рассматриваться Вульпесами как угроза их близости к трону, ведь Венанция может пожелать заполучить его в мужья любой ценой. Но зато в интересах Вульпесов, чтобы Эйна жила как можно дольше.

– Это у вас семейное – жениться на невыгодных партиях, – вроде бы пошутил Лесьяр на их встрече, но Кайден уловил в его словах скрытое презрение к такой недалёкости.

– Так вы на это делали ставку? – полюбопытствовал Кайден.

– Как только ты заявился в королевский замок со своей целительницей – да, – признался Лесьяр с усмешкой. – Твой дедушка тоже выбрал не более выгодную партию, а более любимую. Это не было так скандально, как выбор твоего отца, но всё же имело место. Твой отец переплюнул деда, ну а ты – их двоих вместе взятых. Это было ожидаемо, достаточно было просто не мешать принцессе показывать характер.

– Мы просто воины, наше дело – защищать границу, именно поэтому нам так важно тепло семейного очага, – отозвался Кайден, сам удивляясь своему спокойствию: раньше он бы вспылил.

Но Эйна так гармонично вошла в его жизнь, словно была там всегда, и он понимал: это настолько глубоко внутреннее чувство покоя и удовлетворения, что его невозможно объяснить посторонним.

Как все и ожидали, вскоре Венанция из всех кандидатов выбрала самого родовитого – Лана Вульпеса. Кайден предполагал, что Лесьяр мог пообещать ей месть Канисам как плату за этот брак, но надеялся, тому хватит ума не выполнять глупые капризы полубезумной девицы.

Свадьбу назначили на день совершеннолетия Венанции, коронацию – сразу после этого, примерно через час после момента рождения принцессы, чтобы совершеннолетие к ритуалу принятия силы наступило наверняка.

Единственное, что смог сделать Кайден – это заручиться поддержкой аристократов, заплатить стражникам королевского замка, и избежать посещения бракосочетания, прислав вместо себя Борво.

Но на коронацию нужно было явиться лично и вместе с женой – для принесения вассальной клятвы. В этот день с утра Кайден никак не мог избавиться от мрачного настроения.

Его нервировало всё.

Хотелось схватить Эйну, усадить на Тарана и бежать из столицы, но это было равносильно объявлению войны остальному королевству.

И всё же, вынимая из сейфа копии герцогских корон для выхода на столь торжественное мероприятие, Кайден подумывал о побеге.

Драгоценные символы власти из серебра и чёрных опалов с жемчугом и бриллиантами сверкали на бархате подушек.

Мужскую корону Кайден сразу надел себе, а женскую – тонкий ободок с похожими на перевёрнутые сердца зубцами – взвесил в руках. Настоящие короны Канисов – золотые – хранились в родовом замке и по традиции его не покидали.

«Как там Кунмаэль?» – подумал Кайден с тоской. Он хотел увидеть брата, но ощущал некоторое стеснение от того, что начал готовить того к принятию герцогского титула, а теперь придётся оставить его при себе всего лишь военным или казначеем.

Бриллианты и перламутр добавляли блеска короне в руках Кайдена, он вышел из кабинета в спальню, где служанки застёгивали на Эйне драгоценные браслеты и пояс с длинным, тоже украшенным чёрными опалами хвостом. Голубое платье с зелёным сюрко ей шло, но Кайден пожалел, что сегодня Эйна не могла быть в красном.

Она повернула к нему голову и улыбнулась. Эйна была ослепительно прекрасна: тёмные волосы, забранные чуть вверх, лаково блестели, на гладком лице алел румянец, яркими были её соблазнительные пухлые губы. И только большие сверкающие, точно драгоценные камни, глаза выражали то же беспокойство, что съедало сейчас и Кайдена.

Оба они не желали ехать в королевский замок.

– Ты прекрасна, – Кайден улыбнулся и подошёл. Эйна разглядывала корону в его руках. Он позволил полюбоваться и только после этого поднял символ герцогской власти и возложил ей на голову. – Золотая больше тебе подойдёт.

Увы, но одним из знаков подчинённости герцогов королевскому роду было то, что свои золотые атрибуты власти на королевских землях им приходилось заменять на серебряные.

«И рубины больше бы подошли к этим алым губам, – подумал Кайден. – Кажется, в родовых украшениях был рубиновый комплект».

Впрочем, чёрные опалы своим загадочным блеском с разноцветными вкраплениями тоже подходили Эйне. А по мнению Кайдена без всего этого, обнажённая в его постели Эйна во сто крат краше, чем в самом прекрасном одеянии любого цвета.

Служанки суетливо принялись закалывать вокруг короны шпильки. Кайден в это время забрал с бархатной подложки на кровати свои перстни, браслеты и герцогскую цепь с эмалевым гербом по центру.

– Я чувствую себя так, словно закована в полную броню, – вздохнула Эйна.