Целительница: на грани

– Это не так, – возразил Тимофей.

– Я поговорю с твоим отцом, как обещала. И ещё раз позвоню твоей матери и попрошу о встрече. А по поводу развода пусть решают сами. Или пусть им их ангелы подсказывают.

– Они их не слышат. Отец давно не слышит, а мать – как вышла за него замуж.

– Значит, я лучше помогу твоему отцу слышать своего ангела-хранителя, чем буду давать ему рекомендации о разрушении семьи, какая бы она ни была.

– Подходящий вариант, – согласился Тимофей, а потом пояснил: – Я не злой. Я действую в интересах своего рода.

– Я поняла, – кивнула с улыбкой Вика. – А я защищаю свои интересы.

Тимофей тоже улыбнулся в ответ и исчез.

Вика посмотрела на остывший кофе. Допивать его расхотелось. А захотелось отправиться на четвёртый план бытия, чтобы пообщаться с тотемным животным и вспомнить о своих истинных силах перед встречей с Петром Савеловым.

Пятницкая очистила сознание в источнике и поднялась на четвёртый план бытия, но не спешила входить в пещеру. Она присела на берегу небольшого озера и смотрела, как бирюзовая вода падает вниз из жерла пещеры. Это зрелище успокаивало Викторию. И всё же чего-то не хватало для полного умиротворения. Ей хотелось смыть все свои невзгоды и переживания. И, недолго думая и даже не раздеваясь, Пятницкая нырнула прямо в воду – благо не рыбкой, а солдатиком. Дна она не почувствовала, и её тут же вытолкнуло на поверхность. Вода была холодной, а течение – ощутимым. Однако что-то позволяло ей дрейфовать, словно поплавок, и не мёрзнуть в студёной воде. Она посмотрела в озеро, как в мутное зеркало, и увидела не себя, а чёрную медведицу. Между ней и животным уже не было пустот. Они были единым целым.

Вика вновь погрузилась в воду с головой и тут же осознала себя в кабинете. Ей было спокойно и радостно, а её одежда, невзирая на все ощущения реальности произошедшего, в итоге осталась сухой.

В просветлевший мозг пришла идея, и Вика спешно стала искать нужную информацию в интернете. Через пять минут она набрала Савелова.

– Пётр, здравствуйте! Это Виктория.

– Добрый вечер! Наша встреча в силе?

– Да, в силе, только я хотела бы вам предложить встретиться в районе Цветного бульвара. Тоже в восемь. Я подумала, что нам не очень будет удобно разговаривать в кафе на людях, и предлагаю встретиться в кабинете психолога. Надеюсь, вас не смущает такое название пространства. Я нашла офис, где сдаются кабинеты под консультации. Пара кресел, торшер и журнальный столик. Тишина и приватность. Что скажете?

– Скажу, что я – за приватность. Готов взять на себя расходы по аренде и принести кофе. А по месту – мне даже удобнее. Смогу пешком дойти из своего офиса, и не придётся стоять в пробках.

– Вот и замечательно. Я сейчас подтвержу бронь кабинета и пришлю вам точный адрес в сообщении.

– Договорились! Вам капучино?

– Да, спасибо!

* * *

Вика приехала на место встречи раньше положенного. Забронированный кабинет пустовал, поэтому администратор психологического центра согласовал увеличение времени аренды. В ожидании Петра Виктория гармонизировала комнату и себя заодно, опуская из источника энергию безусловной любви. Кажется, впервые за всю историю её осознанных исцелений, она совершенно не знала, с чего начать разговор. Ангелы молчали.

– О чём мне говорить с Савеловым? – спросила Вика у помощников, вдруг вспомнив, что необязательно ждать, когда они заговорят первыми.

– О прощении себя за слабость духа, – сказал ангел в синем.

– Так это он бил своих близких, разве это слабость?

– Да, слабость и сломленный дух. У него было очень тяжёлое детство.

– И что, это повод бить кого-то в сознательном возрасте?

– Он бил бессознательно, когда уровень стресса повышался. Он защищался. Он делал то, о чём мечтал в детстве и что не мог себе тогда позволить сделать, потому что был беспомощным ребёнком. Он не мог ответить и защититься от побоев отца. Не мог понять, за что его бьют и когда, поэтому сейчас не может понять, когда сам начинает бить. Он отключается. И чем сильнее он держит себя в руках за пределами дома, не позволяя эмоциям мешать его работе, тем сложнее ему контролировать себя там, где он в безопасности и может быть собой.

– Я не понимаю. То есть как «быть собой»? Быть монстром?

– Быть маленьким мальчиком, которого регулярно избивал отец. И который очень хотел дать сдачи, но не мог. Я лучше покажу тебе, – сказал ангел, и Пятницкая почувствовала, как её окутали его крылья.

Когда пришёл Пётр, Виктория плакала, не утирая слёз.

– Что с вами? – смутился Савелов.

– Мне показали ваше детство.

– У меня было нормальное детство, – не согласился Пётр.

– После пяти лет, когда ваш отец умер и когда ваша мать снова вышла замуж, ваш отчим показал вам, что бывают нормальные отношения между отцом и сыном: рыбалки, коньки и велосипеды.

– Я плохо помню, что было до пяти лет.

– Врёте. Вы помните. У вас даже шрамы остались почти по всему телу от его ремня с армейской пряжкой.

– Откуда вы знаете такие подробности?

– Мне показали Высшие силы.

– Я иногда кричу во сне, – вдруг признался Пётр. – Но не помню своих снов. Мне говорили, что кричу.

– Вы хотите вспомнить свои сны?

– Нет.